И поэтому мы взяли с собой четвёрку магов, — подумалось мне. Всё же интересно, а что он им пообещал? Получается, что не артефакт… а что тогда? Или пряников не было предусмотрено, а выбор такой: слуга Замка навсегда или отработаешь две недели и свободен? И почему именно их? Почему не взяли ещё десяток слуг Замка?

Спросить я не успела — началось представление, весьма посредственное, надо сказать. И на удивление короткое. Собственно, всё свелось к тому, что пара мужиков раскидала всех остальных, а потом один из этих двух заколол другого возле какого-то жёлтого шара… и получил Замок. Зрители смеялись и улюлюкали, а я напряглась — вот нафига он убил своего друга?

— Зачем он его убил? — спросила я у Фара, которого представление, кажется, тоже не впечатлило. По крайней мере, не порадовало. — Это ведь первый хозяин Замка?

Он вместо ответа как-то неопределённо пожал плечами — мол, откуда я знаю, что хотели сказать эти странные артисты, и меня бы всё устроило, если бы не прочитанное утром. Теперь же все, даже небольшие, странности падали на подготовленную почву и запоминались, заставляли какое-то неясное ещё сомнение-опасение вновь и вновь поднимать голову.

С одной стороны, мне сложно поверить, что человек, который пожертвовал собой ради любимой и собирался ограничить свои возможности, чтобы как-то оградить мир от безумств последующих хозяев, будет для этого убивать доверившуюся ему девушку. С другой стороны, о его мотивах я знаю только с его слов, ну и ещё со слов Рулга, который тоже тот ещё фрукт. А иллюзии в отношении избранника у влюблённой женщины расцветают пышным цветом, и вряд ли именно я — исключение из этого правила, как бы ни хотелось так думать.

Впрочем, эти мои метания вскоре отошли на второй план — Витька и Лли не вернулись к назначенному времени.

— Я правда хотела тебе помочь, — негромко сказала Инга, подходя ближе.

Вообще-то, я собиралась промолчать — о чём тут говорить, но почему-то вместо этого спросила:

— Как именно?

— У тебя такое лицо было… словно ты с жизнью прощаешься, я хотела слегка тебя успокоить, эмоции приглушить, ну и связь вашу хоть немного ослабить.

— Нашу что? — не досмотрев, как разбивается очередная волна — мы стояли на пристани, повернулась к Инге.

— Связь же, — удивлённо повторила она. — В Замке я приняла её за приворот-подчинение, но это не оно. Что-то другое, не понимаю что.

— И поэтому хотела приворожить меня к Витьке? — недоверчиво прищурилась я. Начнёт отрицать — сверну вообще разговор. И так зря начала…

— Да, — вздохнула Инга. — Если бы я сделала просто отворот, то ты бы ещё неделю отходила и сомневалась, ещё бы и отношения полезла с ним выяснять, и он бы всё быстро понял… А испытывая симпатию к Витьке, могла бы помочь нам сбежать, и сама спаслась бы… Ну, — смерила она меня каким-то уничижительным и одновременно сочувствующим взглядом, — это тогда мне казалось, что сможешь помочь, но теперь я вижу, что нет, ничего ты не можешь.

Если это была провокация, типа «слабо?», то я на неё совершенно не повелась. Даже вот нигде ничего не засвербело броситься опровергать. Неужели я наконец-то выросла из необходимости что-то доказывать совершенно чужим мне людям?

— Что он вам пообещал? — спросила вместо этого у Инги. Даже если соврёт, то две версии — её и Фара, а у него я тоже обязательно спрошу — лучше, чем ни одной.

Лицо моей собеседницы скривилось.

— Жизнь и свободу. Он не очень-то щедр. А тебе?

— Да примерно то же, — после небольшой заминки всё же ответила я. В конце концов, возвращение домой или решение проблемы с даром — чем не жизнь и свобода?

Мы немного помолчали, наблюдая за волнами. Хотя, это, видимо, я — за волнами, а Инга — за Фаром, он неподалёку беседовал с каким-то моряком. Собственно, поэтому мы тут и стоим.

— Красивый он, гад, — сказала Инга. И, вероятно, решив, что мы теперь снова близкие-близкие подруги — после нескольких фраз-то, а что? — спросила. — А ты с ним действительно спишь? Он не импотент?

Так. Сначала я обиделась за Фара, а потом развеселилась — кажется, мой фиолетовый кое-кому отказал, хи-хи. Не повёлся на щедрое предложение и не стал менять любовницу. Ты ж мой хороший!

— Дура ты, — беззлобно откликнулась я, и на этом разговор как-то сам собой затих. Еле слышное «уж кто бы говорил!» и ещё несколько довольно-таки сочных эпитетов я предпочла не услышать, тем более, что к нам уже направлялся обратно Фар.

Кунт и слуга Замка остались ждать на всякий случай в трактире, куда ещё пару часов назад должны были подойти наши пропавшие спутники. А вот Инга зачем-то увязалась за Фаром. И я тоже увязалась. Но я-то ладно, мне с ним спокойнее, чем с любым из них, и даже чем одной, а вот подружка моя заклятая зачем? Хотя, может, она за Витьку волнуется…

— Вероятно, они в тюрьме, — огорошил нас Фар.