— А право на вопрос — часть ритуала? — вспомнились мне толстые намёки рыжего демона. Может, спросить про способ обращения к артефакту, фиолетовый же, вроде, не сможет соврать? Если верить демону… которому по определению верить не следует.

Фар подозрительно на меня уставился.

— Если тебе пришло в голову потребовать право на вопрос, просто кивни, — вкрадчиво сказал он. — И я что-нибудь придумаю, прежде чем ты вляпаешься в совершенно тебе ненужную кабалу! — закончил уже зло.

— Я… — собиралась сказать, что просто спросила и ничего такого не планирую и не замышляю. Теперь. Но фантомас… простите, Фар разбушевался.

— Молчи! — рявкнул он. — Ты не сможешь остановиться на середине, понимаешь? Стоит начать ритуал, и Замок тебя возьмёт. Даже если ты передумаешь, всё равно. Первый же твой вопрос, хоть к кому, будет засчитан за тот самый, первое же желание — за то самое, и всё! Так что забудь это словосочетание «право на вопрос», поняла?! И «право на желание» тем более!

И вообще про все права забудь… вот тебе вместо них обязанности! — мысленно закончила я. Но шутки шутками, а что-то мне и правда боязно стало… Потому как Фар из-за пустяков беситься не станет, а тут вон как разошёлся, мне почти уже фиолетовые молнии из глаз мерещатся. Неужели правда за меня волнуется?

Я молчала и смотрела на него, боюсь, что всё более умильными и всё менее напуганными глазами.

— Я и так на всё твои вопросы отвечаю! Даже на самые ду… неожиданные и странные! — закончил уже почти спокойно. — Бывшего хозяина, Эллара, может быть, почувствую, если рядом окажусь. Он уже не принадлежит Замку, поэтому на нём только остаточные какие-то следы могут быть, вблизи ещё заметно, но на расстоянии — нет… Ты поняла, что с ритуалом шутить не следует? Поцелуй меня, если поняла.

Ага. Хитрый какой. Он тут рычит, а я его целуй. Показала язык и укоризненно покачала головой.

— Ладно, — вздохнул. — Целуй так, про ритуал потом ещё раз объясню.

Что оставалось делать бедной девушке?

— Ты как? Отдохнула? Может, всё-таки на сегодня закончим? Вон и темнеет уже…

Мне и самой уже не хотелось опять куда-то идти, мне, по правде говоря, и вставать-то со скамейки не хотелось. Интересно, а если попроситься на ручки? Если мой упрямый дикобраз не возьмёт, то Джерг-то, что-то мне подсказывает, хоть всю ночь будет таскать, лишь бы продолжались поиски его драгоценной Эли. Вот за что они её так любят? Она, конечно, просто картинка, но мне уже не пятнадцать лет, чтобы верить, что дело только во внешности. Чем-то ещё она их взяла? Может быть, этим «самый любимый, самый замечательный»? Да тоже вряд ли… по крайней мере, не только этим. Эх.

Я закрыла глаза, чтобы поискать Джерга — не идёт ли он к нам, уже пора бы, но не увидела его нигде. Зато, когда уже собиралась открыть глаза и спросить что-нибудь ещё ду… неожиданное и странное у Фара, заметила вдруг небольшую, но очень интенсивно светящуюся группу магов. И, кажется, они направлялись к нам. Я и заметила-то только потому, что они двигались. Обычно такое «собрание» бывает в трактирах и постоялых дворах, но там оно всё равно не такое кучное и не двигается… А эти шли и довольно быстро.

— Фар, — сказала я, открывая глаза. — Кажется, на нас ещё охотники нашлись…

Стыжусь, но первая моя мысль была, что нас сдал Джерг. Потом — что Витька и Лли в попытке выбраться из тюрьмы сболтнули лишнего. Хотя в таком случае, откуда бы эта весьма бодро приближающаяся группа магов знала, где именно нас искать? Неужели Джерг?! Или Элинда? Помнится, Фар что-то такое говорил по поводу знакомства с Аннетт, что кто-то из этой парочки замешан…

— Я посмотрю? — спросил тем временем фиолетовый, и моё сознание словно подвинули, мягко и бережно, но весьма решительно, и вот я уже снова вижу скопление цветных пятен, ставшее значительно ближе к нам.

— Ух ты, — сказал Фар. — Как ты разноцветно всё это видишь! Бежим что ли?

Впрочем, пока ещё до «бежим» дело не дошло, мы ещё пытались уйти шагом. Казалось, что стоит отойти от скамейки и нас потеряют, но не тут-то было. Мы петляли, они тоже, оставив уже давно ту злосчастную скамью позади. Кажется, Фар выругался.

— Это не Джерг? — предположила я, чувствуя, как второе дыхание, которое придала мне неожиданная погоня, стало проходить.

— Нет, — сказал он. И снова выругался на каком-то непонятном языке.

— Не ругайся при даме, — не упустила случая ему попенять. Язык-то я не понимаю, но то, что эта непереводимая игра слов означает что-то не очень хорошее, сложно не понять. У некоторых интонация очень уж выразительная. — Это так же, как у Аннетт, да? У неё было что-то такое, амулет или что-то подобное, она как-то поняла, что ты в этом трактире…

— Угу, — сказал Фар, на ходу вырывая у себя несколько волосинок.

— Трах-тиби-дох? — подсказала, вспомнив старика Хоттабыча.

Я нервничала и от этого тянуло шутить к месту и не очень. Последнее куда чаще.