Они прошли мимо, буквально в нескольких шагах. Мы даже взглядами встретились с Фаром, и он мне чуть кивнул. Благодарил, что не бросилась к нему? Да я бы не смогла, даже если бы и хотела: то, как он, мой фиолетовый, обычно напрочь игнорирующий правила приличия, вёл себя с ней, окончательно выбило меня из колеи. Деморализовало и парализовало. Он поцеловал ей руку, представляете? Он, демонстративно не замечающий протянутых рук принцесс, этой незнакомке целовал. И смотрел на неё так, так… В общем, я поняла, что ничего мне не светит. Если Фар кого и любит, то эту серебристую красотку, а то, что развлекается с остальными — так она замужем. И навсегда останется для него недостижимым идеалом, с которым даже сравнивать всех остальных — невероятное кощунство.

И что я могу? Могу переспать, но это ничего не изменит, могу отказать, и, возможно, он запомнит меня хоть немного, но с этой снежной королевой мне не сравниться. Да и надо ли равняться? Может, ну его? Добудем артефакт, получу дар, заведу свой магазинчик и кошку… И встречу какого-нибудь простого хорошего человека, без всяких там «через десять лет!» и прочих страшных тайн, который будет мне хорошим мужем, а нашим детям — прекрасным отцом? Пусть он не будет решением всех моих проблем, я к тому моменту решу их сама, а новые мы будем решать вместе. Может быть, я всё это время неправильно пыталась построить свою жизнь? Мне казалось, что в первую очередь надо найти мужа, а, может, надо найти себя?

— Леся? — окликнул меня Фар, присаживаясь рядом на скамью. Вид у него был всё ещё с налётом какой-то возвышенной грусти и тоски по несбыточному, но голос вполне обычный. Ну, как обычный. Красивый, завораживающий… Я как-то перестала обращать внимание, привыкла, а теперь вот снова ощутила. Они оба такие красивые… и я. У меня никогда не было комплексов насчёт внешности, но, кажется, только что появились.

— Она очень красивая! — грустно сказала я.

Фар молчал, задумчиво меня рассматривая. Сравнивает? Думает «и как я мог хотеть вот это?»?

— Она замужем, — сказал он. И я нашла в себе силы улыбнуться:

— Это не делает её менее красивой и изящной.

Мы посидели немного молча, пока я не вспомнила, что магазинчик-то надо отрабатывать.

— Фар, — осторожно спросила, заглядывая в глаза, — а почему ты не хочешь сопровождать Илону и Рулга в этот их храм? И почему они этого так хотят?

— Хотят — потому что Рулг мне доверяет. Ещё доверяет королевскому магу, но он нужен здесь, чтобы поддерживать иллюзии жениха и невесты — ведь было объявлено, что помолвка состоялась, и свадьба через две недели…

Он замолчал, и я напомнила:

— А не хочешь потому что…?

— Не знаю, — вздохнул Фар. — Я чувствую, что что-то не так, но не знаю что. Опять же этот интерес демонов к ней… Браслет… Я бы на месте Рулга выждал годик, заодно и разобрался, что за невесту ему подсунули. Но он и слышать об этом не хочет, то ли она ему понравилась, то ли мечта о могуществе мозги отшибла…

— А демоны не из-за дара интересуются Илоной? — недоумённо спросила я. Как-то Фар так сказал, словно интерес демонов к ней — это удивительно.

— Не знаю, — снова повторил он, и посмотрел на меня уже куда веселее. — По идее, демоны не заключают браки, благословлённые богиней Ланьей, так что и дар таким образом получить не смогут… Но, может, придумали другой способ.

— Я взялась попытаться тебя уговорить! — неожиданно призналась ему, почувствовал облегчение.

— Надеюсь, не бесплатно? — улыбнулся Фар почти одобрительно.

— Нет, — улыбнулась я в ответ, чувствуя, как и меня понемногу отпускает, дышать вот уже стало легче.

— Ну, тогда уговаривай! — предложил он, скрещивая руки на груди и откидываясь на спинку скамьи. И вообще, демонстрируя полную непреклонность, если бы не веселье, мелькавшее в фиолетовых — ну до чего же всё-таки необычный цвет! — глазах.

— Зачем это? — спросила я, разворачиваясь и забираясь на скамейку с ногами. — Давай как деловые люди. Что ты хочешь?

Тут моя изрядно примятая самооценка стремительно взмыла вверх, потому что Фар оглядел меня весьма заинтересованным и откровенным взглядом.

— Что я хочу или что я хочу за то, чтобы отправиться в этот несчастный храм? — вкрадчиво уточнил он, наконец.

— Второе, — сказала я, стараясь не расплываться в улыбке. Я не ханжа, вернее, ханжа, но не настолько, чтобы оскорбляться, когда симпатичный мне мужчина меня хочет.

Кажется, он хотел что-то сказать… но потом передумал. Как-то даже удивлённо моргнул и чуть поморщился — словно от какой-то неприятной мысли, но тут же вернулся к нашему торгу:

— А что ты можешь предложить?

Вот себя я предлагать не буду, не дождёшься. Тогда что? Ну, могу что-нибудь постирать, наверное, но вряд ли его это впечатлит… Сказать, что не буду требовать право на вопрос? Но, это, кажется, куда больше в моих интересах… Буду прилежнее заниматься упражнениями? Тоже, в общем-то, в моих интересах…

Видимо, я слишком долго молчала, перебирая в голове всякие совершенно ненужные фиолетовому варианты, потому что он спросил:

— А что хоть попросила-то?

И, услышав ответ, к моему огромному удивлению сказал:

— Ладно. Считай, уговорила.