— Что? — спросил вдруг давно спавший, по моему глубокому убеждению, Фар, повернувшись ко мне и заставляя загореться магический светильник.

— Что? — немного испуганно переспросила я.

— Ты ворочаешься и вздыхаешь, вздыхаешь и ворочаешься… Что случилось?

— Купаться хочу, — честно призналась, ожидая услышать: «ну так иди, купайся». И, может, даже пошла бы, хотя бы умыться.

Фар потянулся, зевнул, смерил меня непонятным взглядом и вздохнул:

— Пойдём.

Я была уверена, что он останется на берегу. В конце-то концов, вода не самая тёплая, а он уже купался. Не тут-то было. Пока я разоблачалась, нет, не совсем, до белья, Фар уже оказался в реке, по пояс в воде и протягивал мне руку — всё же не очень ровное дно и довольно сильное течение. Я храбро сделала шаг ему навстречу и поняла, что купаться-то не так и хочу, уж очень вода холодная. Не обжигающе ледяная, но с учётом отсутствия солнца совершенно не заманчивая. И вот так вот по колено уже достаточно, чтобы умыться, обтереться по-быстрому и спать.

— Ну? — сказал Фар. И поддразнил. Призывно так. — Иди ко мне!

— Что-то не хочется, — решительно отвергла я его совершенно непривлекательное предложение и переступила с ноги на ногу. Вообще, ногам было уже нормально, но окунуться не тянуло совсем никак. — Холодно! — пояснила всё ещё предлагающему руку мужчине. Нет, вот если бы он к руке ещё сердце приложил…

— Я знаю кучу способов согреться! — обворожительно улыбнулся он.

— Это-то и пугает! — отозвалась, с удовольствием водя ногой по песчаному дну и совершенно не планируя заходить глубже. Не знаю, о чём подумали вы, как о способе согреться, мне так представилось, как я наматываю круги бегом вокруг нашей стоянки под пристальным надзором гончей. Чувство юмора у этого фиолетового типа весьма своеобразное.

— Леся! — как-то по-особому позвал Фар, и я, чёрт побери, шагнула, сама не понимая как. И руку протянула.

А этот гад радостно осклабился и шагнул назад, увлекая меня за собой, так, что я мгновенно оказалась по шею в воде, потеряла равновесие от течения и только схватившись за самого Фара смогла удержаться и не погрузиться с головой.

— Ну, ты… — сказала, кое-как восстановив дыхание.

— … гад! — услужливо подсказал он, почему-то весьма довольный. — Плавать будешь или так постоим?

Я бы постояла так, вернее, повисела бы. Но кто-то и так слишком доволен и самодоволен.

— Фар, — шепнула я. — А давай сделаем это… Мне очень хочется! Давно уже!

— Это? — заинтересованно, но как-то подозрительно спросил он. Вот, кажется, иногда он понимает меня куда лучше, чем хотелось бы. Но проверим.

— Это, — с энтузиазмом закивала я.

— Ты правда хочешь? — спросил Фар, прижимая к себе покрепче. Так, что ух!

— Конечно! — решительно согласилась, всё ещё лелея надежду, что он понял меня не так. Я имела в виду, разумеется, попробовать работать в паре, как маг и усилитель, но дразнить фиолетового двусмысленными диалогами мне нравилось невероятно.

— Тогда, если уже видишь, попробуй завтра коснуться, — разочаровал меня он. — Выходим?

И тут нас окликнул с берега Рулг, которому давно полагалось спать:

— Фар, Илона пропала!

Надо сказать, что наши походные условия нарушали этикет и правила приличия самым вопиющим образом. Ладно я, падшая, практически, в глазах общества женщина, живу с якобы любовником, но принцесса-то вообще ночевала в одном шатре с тремя мужчинами. Для неё был отгорожен небольшой закуток, в который попасть можно было только пройдя через мужчин. Учитывая, что все были живы, никто ничего не слышал, получалось, что Илона ушла сама. Вот ведь, девушка-сюрприз!

Дальше была суета. Спешно переодеваясь в шатре в сухое, я слушала, как снаружи Фар распекает принцев и мага, и, с одной стороны, злорадствовала — как же, так этому Рулгу и надо, а с другой, опасалась — а вдруг, когда мы вернём эту уже порядком задолбавшую всех принцессу, фиолетовый решит, что она должна жить с нами, под его личным присмотром? Это мне совершенно ни к чему!

— Что мне её, привязать к себе надо было? — огрызнулся Рулг, и я, хоть и была уже готова, решила повременить. Выйду в какой-нибудь нейтральный момент, а то что-то мне подсказывает, что это Высочество весьма злопамятно.

— А хоть бы и привязал! — не уступил фиолетовый. И безапелляционно заявил. — Артуро останется здесь, в лагере!

И я решила, что можно выходить. Однако моё появление подлило масла в огонь уже стихающего вроде бы спора.

— Фар, ты же не потащишь Лесю с собой в погоню?! Ночью, по лесу?! — почти синхронно возмутились Высочества. — Пусть остаётся в лагере, Артуро за ней присмотрит!