Вообще, некоторая логика в этом была, но я почему-то сразу представила себя распятой на дереве и утыканной кусками ледяного стекла, о котором так сокрушался тогда тот маг в лесу, и, послав фиолетовому умоляющий взгляд, энергично замотала головой.

И даже появление гончих меня не переубедило. Кажется, это врезалось уже на уровне инстинктов: безопасно рядом с Фаром. Точка.

Короткая пробежка по лесу — Фар предлагал мне прокатиться на этом своём потустороннем ужасе, но я предпочла бежать со всеми, — и вот мы уже у какого-то дерева, на котором в свете луны видны вырезанные ножом, слегка кривовато, возможно, в спешке, совершенно непонятные мне символы.

Но фиолетовому они, похоже, понятны. Он слегка прикасается к ним, смотрит на свою руку, на которой что-то тёмное — кровь? чья? — и переводит взгляд на принцев, а глаза его стремительно заливает фиолетовый цвет, и на коже проступает узор.

Сначала я испугалась, подумав, что нам угрожает опасность, и даже инстинктивно сделала шаг к Фару, единственному своему защитнику в этом странном мире, но потом поняла, что самый опасный тут как раз он, и ничего нам не угрожает, просто хозяин Замка очень зол. И, стыдно признаться, ощутила малодушное облегчение от того, что зол не на меня.

— Нет, — сказал Фар, обращаясь, по-видимому, к Рулгу. — Не говори мне, что ты — ты! — не понял, что на принцессе был не только помолвочный узор, но и узор подчинения.

Принц отвёл глаза.

— Знал! — прошипел Фар. — И не сказал! И мы как идиоты едем без охраны, чтобы соблюсти секретность, которой и не пахло! Ну, Рулг…!

— Я думал, успеем доехать до ущелья… Не ожидал, что кушары так быстро сориентируются и нагонят нас. А если бы я сказал, то ты бы точно не согласился… — всё же проскользнули немного виноватые нотки в голосе принца.

— Леся, мы уходим! — отрезал хозяин Замка.

— Любая просьба! — поспешно сказал принц. — Любая, Фар! Хочешь, Лесю герцогиней сделаем?

— Не хочу! — решительно ответил фиолетовый. Вот ведь… нехочука. А Леся-то, может, хочет! Нет бы спросить…

— Хорошо, не сделаем, — охотно согласился Рулг, и несостоявшаяся герцогиня горестно вздохнула. — Тогда что?

— Артуро, — сказал Фар.

Герцогиней? — чуть было не спросила я, и, кажется, судя по удивлению и замешательству принцев, их посетила схожая мысль, но шутить вслух никто не решился.

— Что Артуро? — настороженно спросил, наконец, Его Высочество Рулг.

— Он не поедет с нами в ущелье — найди повод его отправить, или я устрою ему несчастный случай, и хорошо, если он сломает ногу, а не шею… и ещё: я его допрошу. Он ведь приносил клятву? — Рулг мрачно кивнул. — Ну вот. Задашь ему несколько вопросов, которые я подскажу.

— Идёт, — вздохнул принц. — Теперь мы можем, наконец, отправиться за Илоной?

— Можем, — сказал Фар, как-то разом успокоившись и теряя свой устрашающий вид. — Можем, если тебе сердце подсказывает в какой стороне её искать. Потому что гончие след не возьмут, об этом Каррас позаботился.

— И что теперь? — мрачно спросил молчавший до этого момента Улиш. — Ты же можешь…

— Могу, — сказал Фар. — А вы пока можете прогуляться до лагеря, всё собрать и вернуться сюда. Спать этой ночью мы уже вряд ли будем.

Принцы ушли — я удивляюсь, как они терпят такое обращение, и Фар посмотрел на меня. Из состоявшегося только что разговора я мало что поняла, но от взгляда вздрогнула — опять крови попросит? Он заметил и поморщился:

— Скажи ещё, что начала меня бояться.

Я только вздохнула и отошла подальше. А вдруг сейчас ка-а-ак кусит…

— Хочешь полетать? — спросил он и лукаво улыбнулся. — Почти по-настоящему!

Почти — это как? Сверху вниз и один раз?

— Больно не будет? — подозрительно спросила я. С чего вдруг такая милость?

— Не будет. Разве что немного страшно. Совсем чуть-чуть.

И я согласилась. Ну, в конце-то концов, когда ещё выпадет такой шанс? Протянула ему руку и почувствовала, как моё сознание закружило, у меня зарябило в глазах, я зажмурилась буквально на пару секунд, а когда снова посмотрела, подо мной был лес. Верхушки деревьев, ручейки, редкие полянки и где-то вдалеке деревеньки… всё это плавно покачивалось и иногда поворачивало. Хорошо, что мне не надо было контролировать хоть что-то — Фар сам управлял попавшимся под руку орлом, взяв меня с собой просто наблюдателем, иначе я бы уже сделала какое-нибудь сальто-мортале и с криком, полным ужаса и восторга в одинаковой пропорции впечаталась бы в какое-нибудь дерево. Птичку было бы жалко.

Если бы я могла так делать — размышляла я, жадно рассматривая всё и наслаждаясь невероятным чувством полёта, я бы делала это каждый день. По несколько раз. Чёрт, да я бы как минимум неделю только это и делала! Это же чистый, концентрированный восторг!