Я укоризненно посмотрела на Фара — кажется, его репутация галантного дамского угодника сильно преувеличена, мне вот как-то сразу вспомнилось, как я стою под дождём в насквозь уже промокшем платье, а этот тип стоит рядом в тёплом, непромокающем плаще и отказывается делиться. Но не говорить же ему об этом при наконец-то вернувшихся к реальности Высочествах… Впрочем, они, оказывается, обратили внимание на нас только чтобы отпроситься у фиолетового на прогулку.

— Может, поехать сейчас? — не удержавшись, предложила я. Как-то беспокойно мне было, и я никак не могла понять почему. То ли за Фара волнуюсь — не слишком ли он самонадеян, то ли за предполагаемых Витьку и Ингу — если эти горе-охотники не почувствовали его даже будучи в одном помещении, то на что они рассчитывают на его территории? Это ещё если не принимать во внимание усилитель, то есть меня…

— Зачем? — прищурился Фар. И — проницательный, гад — добавил. — Ты кого-то из них знаешь. И жалеешь!

— Я не уверена, — получилось как-то так, словно я оправдываюсь, и я разозлилась. В основном, на ситуацию, но ей-то не выскажешь. — И прекрати так смотреть, словно собираешься ассистировать Рулгу в течение этой его незабываемой недели пыток!

Фиолетовый как-то растерянно моргнул.

— Какой недели пыток? — И всё испортил, добавив. — Почему только ассистировать?

Я от души пнула его под столом, а он, смеясь, поцеловал мне руку, напрочь лишив не только боевого задора, но и заготовленных уже слов.

— Слушай, а что они от тебя все хотят? — поинтересовалась я, наблюдая как уходят маги. — Может, и мне надо?

Фар пожал плечами:

— Вот завтра и спросим.

— А это все пять лет такой спрос и ажиотаж? — спросила, с удовольствием запуская руки в фиолетовые волосы. Мне б такие… И хорошо под отводом глаз — хоть песни пой, хоть любовью занимайся, никто и внимания не обратит. Хотя со вторым я всё же переборщила, наверное, проверять не будем. Пока.

— Нет, — вздохнул он. — Первые годы было куда больше, но по-другому…

— По-другому… — повторила, заплетая в маленькую косичку выбившиеся из общей массы прядки.

— Предыдущий хозяин Замка был жесток и немного безумен, особенно под конец, наворотил такого… — пояснил, покосившись на моё рукоделие, но отнимать свои волосы не стал.

— Предыдущий хозяин? Отец Элинды? — тупо переспросила я. И попробовала исправиться и спросить что-то чуть поумнее. Не вышло. — Так тебе приходили бить лицо за его делишки?

— Делишки… Да, можно назвать и так. И бить приходили не только лицо… Не все в принципе знают, что хозяин Замка меняется, а уж когда именно…

— И что ты с ними сделал? — спросила с замиранием сердца. Судя по тому, что Фар только что сказал про своего предшественника, бить его приходили неплохие, в общем-то, люди.

— С одними договорился, другим объяснил, кому-то дал сам по лицу и не только, напугал, некоторых пришлось всё-таки отдать Замку, но таких было сравнительно немного.

— Уф, — сказала я, принимаясь плести ещё одну косичку. Это занятие меня странным образом успокаивало и завораживало.

— Леська, да я самый вменяемый и порядочный хозяин этого проклятого Замка за последние лет двести! — проникновенно сказал самый порядочный и самый скромный, и я ему поверила. Наверняка, ещё и самый красивый.

— А теперь что поменялось?

— Теперь я зачем-то нужен живым. Вероятно, кто-то хочет получить силу Замка, не вляпываясь в ограничения. И я могу его понять, — вздохнул Фар. — Пойдём наверх?

И уже наверху, за секунду до поцелуя, грозящего перерасти во что-то гораздо большее, да что уж там «во что-то», в это самое, я сделала стратегическую ошибку:

— А тебе обязательно делать их всех слугами? — спросила я, и Фар мгновенно отстранился и опять как-то жёстко прищурился.

— Могу убить, — сказал он. — Устроит?

— А третьего варианта не бывает? — зачем-то продолжила спрашивать, хотя недовольство ощущалось уже почти на физическом уровне. Казалось, ещё чуть-чуть и можно будет потрогать.

— Кто они тебе? — спросил хозяин Замка. — Или вернее спросить «кто он»?

Я неопределённо пожала плечами, собираясь пуститься в объяснения, что мне показалось, что жесты похожи, но я ни в чём не уверена, однако ничего не успела — он отвернулся и пошёл к выходу.

— Ты куда? — ошарашенно спросила я. И чуть не ахнула, когда обернулся: вид, словно с демонами драться отправляется. Глазищи полностью фиолетовые, узоры на коже и даже крылья, если присмотреться, тоже на месте.

— Спрошу другую сторону, — сказал он. — Я запомнил, на кого ты смотрела.

Вот можете считать меня кем угодно, но я перепугалась вовсе не за предполагаемого Витьку, а за этого фиолетового дурака. Вот чего ему сутки не подождать? А там, на своей территории, пусть уже спрашивает.