Камни действительно оказались очень тёплыми, не знаю уж, Замок расстарался или просто за день нагрело солнцем, и от ветра вполне закрывали перила. Ну ладно, видимо, не такие уж они и куцые, оказывается. Особенно отсюда, когда надёжно сидишь, и голова не кружится…

— Давай про артефакт, — предложила я. — Что это, и с чем его едят.

— Артефакты, Леся, — начал так поучительно, что я приготовилась слушать долго, но … — не едят!

Надо было, похоже, ту несчастную книгу из библиотеки с собой захватить, — подумала я и вздохнула.

— Ладно, — судя по голосу, улыбнулся Фар. — Слушай. Когда боги оставили этот мир… да, они его оставили и уже очень давно, что ты на меня так возмущённо смотришь? Я тут ни при чём, меня тогда ещё не было, впрочем, это же и хорошо, что оставили. Потом объясню почему, если сама не догадаешься. Так вот, когда боги оставили этот мир, они разделили свою силу и отдали людям. Да, разные виды магии как раз отсюда. Забрать с собой силу они не могли — это убило бы мир, но и оставить в таком, едином, виде — тоже, слишком большое могущество, его не вынести человеку, некому было оставить. Поэтому разделили и раздали. Но подстраховались. Раз в сто лет появляется этот самый артефакт, который позволяет воспользоваться объединённой силой и что-то поменять в устройстве мира…

— Зачем? — не утерпела я. — Это же провокация для всех, кто хочет больше власти, денег или чего-то ещё.

— Чтобы мир мог измениться, в случае необходимости, и продолжить своё существование. Замок вот появился около тысячи лет назад как раз с помощью артефакта. Тогда стала совсем тонкой граница между этим миром и миром демонов, и они сюда зачастили, да и магия начала утекать…

То есть Замок — это затычка? Заплатка на ткани мироздания? И демоны хотят эту помеху убрать? Или что там говорил золотой демон?

— Али… ну, демон этот Илонин, говорил, что за артефактом могут явиться его сородичи в большом количестве!

— Не могут, — покачал головой мой постоянно перебиваемый, но очень терпеливый собеседник. — Ну, точнее, явиться-то могут, но чтобы воспользоваться артефактом, надо быть частью этого мира. И хотеть чего-то, не приносящего миру прямого вреда.

— Прямого? — переспросила я. — То есть, если попросить, чтобы, например, все водные маги вымерли — ничего не выйдет, а попросить силу, которой хватит, чтобы всех их перебить — можно?

— Что-то вроде того, — согласился Фар.

— Пффф! — сказала я. Какая-то ненадёжная защита «от дурака». С другой стороны, если мир сам постоянно пополняет свои ряды теми, кого ему не хватает… Тогда перебить всех водных — задача невыполнимая, какая бы сила ни была. Нет-нет, это я чисто теоретически. Так, рассуждаю просто.

— А до того, как тебе подвернулся демон, что ты собирался сделать, с помощью артефакта?

— Ограничить возможности хозяев Замка, — сказал он, и я, уже прислонившаяся было к тёплому плечу, отодвинулась, чтобы посмотреть в лицо. И даже переспросила:

— Что? Ограничить свои возможности?!

— Леська, — вздохнул он. — Замка не зря боятся, у многих хозяев от вседозволенности случается какое-то помешательство, не буду тебе рассказывать подробности, но вещи жуткие… Я всегда считал, что это слухи, преувеличения и страшилки. А потом… потом мне достался Замок, а в нём люди… живые, мёртвые и полуживые. И родственники потом приходили, молили отпустить, а там отпускать уже некого, даже если тело и живо, то душа настолько искалечена…

— Ты думаешь, у тебя тоже крыша поехала бы? Ну, в смысле, тоже свихнулся бы? — спросила я, прижимаясь обратно к его плечу. От последних слов у меня было ощущение, словно я заглянула в пропасть, из которой скалятся чудовища. И от того, что я теперь туда не смотрю, скалиться они не перестали.

— Может да, а может и нет, — пожал плечами. — Но будут ведь следующие, и, тем более, демон…

— А что с отцом Элинды? Он жив? Или…?

— Эллар? Не знаю, почему-то мне кажется, что да, хотя вероятность мала. Предлагаешь найти и убить?

— Да! — так кровожадно, что сама удивилась, сказала я. И с удивлением обнаружила в себе чуть ли не претензию к Фару, что он этого ещё не сделал. С другой стороны, если бывший хозяин Замка навредить уже никому не способен и живёт в жуткой ломке, может, это и есть его наказание? А смерть — это слишком милосердно? Нет, тут что-то не так. Если он сам не того, не покончил с собой, значит, либо не так уж и мучается, либо у него есть надежда… А на что он может надеяться? А не он ли, кстати, заказчик охоты на Фара? — вдруг пришла мне в голову бредовая мысль. Не знаю даже, делиться ли ею…

— Мне тоже приходило это в голову, — сказал Фар, когда я всё же поделилась. — Но непонятно тогда, почему не сразу. И как он протянул эти несколько лет — тоже.

Мы немного помолчали, я посмотрела на начавшие уже проявляться звёзды и спросила:

— С цветком я сделала что-то не так, да?

— Угу, — сказал фиолетовый. Как-то невесело сказал.