— Да это завсегда пожалуйста! — Бородач неторопливо приблизился к высокому узкому стеллажу в углу за стойкой, выдвинул один из ящичков и протянул мне чернильницу-непроливайку, короткое белое перо с металлическим наконечником, тонкую стопку листков и большой серого цвета конверт.

Я растерянно посмотрела на трактирщика и отступила на шаг, почти растворяясь во мраке темного помещения. Взять все это из его рук — значит, выйти на свет! Проверять дядьку на крепость здоровья желания не было.

Хозяин заведения, не поняв моего маневра, удивленно вскинул брови.

Сверху заскрипели ступеньки под ногами спускающейся знахарки.

— Как Селма, Доран? — насмешливо спросила женщина и понимающе хмыкнула, оценив своим зорким глазом мою непростую ситуацию.

— Что ей будет, как кобыла носится уже, — проворчал трактирщик, все так же держа навесу принадлежности для письма.

— Пойдем-ка, девонька, проводишь старуху, — с этими словами она подошла к хозяину, сграбастала заказ странной постоялицы из его рук и направилась к выходу.

Я встрепенулась и поспешила за догадливой и находчивой бабулькой.

Стояла, вдыхала полной грудью свежий ночной воздух. Все пространство полнилось звуками до боли знакомыми и родными: перекликались за садовой оградой лягушки; звонко трещал в кустах у крыльца сверчок; мотылёк бился о стекло, стремясь к теплу и тусклому свету, льющемуся из окна. Громко всхрапнула лошадь в конюшне. Пахло лесом, влажными травами и немного дымком. Оказывается, где-то рядом речка. Шум быстрой воды ласкал слух, сопровождая ночные шорохи и трели особым аккомпанементом.

— Так что ж случилось с тобой, дитятко? — участливо спросила знахарка тихим голосом, отвлекая меня от любования природой.

А у меня вдруг от нахлынувших эмоций защипало глаза, в носу засвербело.

— Я не знаю, как это произошло, — готовое вырваться рыдание душило, не давая говорить. — Ничего не знаю и не понимаю, бабушка. А еще мне страшно до ужаса.

Давая выплеснуть первые горячие слезы, меня потихоньку уводили в сторону от трактира. Через дорогу, небольшую поляну, к редким, тоненьким деревцам. Остановились на берегу стремительного ручья. Бабуля заставила сесть, настойчиво надавив мне на плечи. Сама же, кутаясь в большой клетчатый платок, осталась стоять. Я расправила полу широкого плаща на влажной от росы траве, предлагая присоединиться. Ведьма благодарно кивнула и устроилась на подстилке, со вздохом облегчения вытянув ноги. Журчание воды постепенно успокаивало вновь всколыхнувшееся чувство истерии.

— Благодатно здесь у нас, тихо, красиво. За тем леском деревенька наша, Маревика. Люди у нас хорошие, незлобливые. Все друг друга знаем. Чужаки сразу примечаются…

— Почему вас ведьмой называют? — шмыгнула носом, некрасиво перебив старушку.

— Так я и есть ведьма! — рассмеялась та.

— Добрая? — задала глупый вопрос.

— Среди моих сестер не бывает злых.

— А как вы оберег мой увидели? — Наклонила голову, заглядывая ей в лицо.

Знахарка чуть улыбнулась.

— Потому, что доступно нам чувствовать, слышать, ощущать и созерцать все магическое.

Как она сказала?! Какие еще сюрпризы меня ждут? К чему готовиться?

— Магия — это сказки, выдумка! — Мозг мой упорно отказывался воспринимать слова колдуньи.

— И это говорит мне та, что пришла из другого мира? Невидимая глазу? Та, у которой на шее висит мощный таурон и вспыхивает временами так, что очам больно?

— Как вы узнали, что… — Я опешила до такой степени, что все слова забыла.

Ведьма хмыкнула самодовольно, а потом о чем-то глубоко задумалась. А я смотрела на небо, на две чужие луны, что заливали своим светом пространство вокруг и грудь мою сдавливало, словно в тиски, от осознания, что это не сон под капельницей в реанимации! Не маленький красочный мирок, возникший вследствие приема наркотических средств! Эти две луны и я — в другом мире! По-настоящему!

— Что ты, милая, тебе плохо? — Очнулась оттого, что старушка тормошила меня за плечо.

— Земля перед глазами скачет, — невпопад отозвалась на обеспокоенный её взгляд. — Сейчас пройдет. Как зовется ваш мир? — спросила безжизненным тоном.

— Так и зовется — Планида о двенадцати драконах.

— Почему драконы? У вас есть драконы?!

— Считается, что они находятся глубоко под землей. Каждому принадлежит по одной самой высокой горе. Иногда ящеры извергают пламя, и тогда на поверхность сквозь толщу пробивается жидкий огонь. Их еще называют хранителями Планиды.

— Ну да, ну да, у нас тоже диск на трех слонах и черепахе миллионы лет лежал, а потом шариком вокруг Солнца полетел, — бормотала я себе под нос, не в силах оторвать взгляд от темной ленты ручья, будто находясь под гипнозом.

— Не пойму я, о чем ты говоришь?

— Неважно, — отмахнулась я от слов старушки. — Какой сейчас год?

— Восемьсот тридцать шестой от великого переселения.