Страшная тяжесть навалилась мне на грудь и не давала дышать. Я очень ярко представила красивую женщину, убитую горем. С каждым днем все больше увядающую, теряющую смысл жизни в бессмысленном ожидании любимого человека. Ах, если бы только знать, почему граф не вернулся! Что могло случиться во время его последнего путешествия на Землю? Да мало ли! От «подхватил опасный вирус» до «попал под машину»!

— А где вы берете табак? — Решила направить в другое русло печальные мысли присутствующих.

— Контрабанда из Шудара, — лукаво улыбнулся его сиятельство, и в его глазах мелькнула благодарность, — там это растение используют в каких-то ритуалах, а я нашел нелегальный канал поставок. Кстати, Хьюго — тот самый слуга Вилмара в свое время помог. Он ведь был родом оттуда.

Помолчали немного, словно все темы исчерпали себя, и каждому осталось только анализировать все услышанное за эту длинную беседу.

— Господин Карре, вы вернете мне оберег? — Я отважилась на вопрос, который держала в себе с первой минуты встречи в кабинете.

— Как бы мне не хотелось этого делать, но я не вправе хранить его у себя. С одной стороны, боюсь — справитесь ли со своенравным артефактом? С другой — хочу сохранить поместье потомкам. Но выходит, что он выбрал себе нового хозяина, вернее хозяйку, и остается только уповать на ваше благоразумие, милая бесса Анна. — Сказав это, он отложил трубку и вставил маленький ключик в замок небольшой шкатулки из серебристого металла, стоящей на краю стола. — Это антимагический короб. Пришлось перерыть хранилище, чтобы найти, — за ненадобностью убрали его в самый дальний угол, — пояснил он назначение элегантной шкатулки.

— Ох! — невольно вырвалось у меня одновременно с пучком яркого света из нутра коробочки.

— Демон! — Милорд от неожиданности отпрянул, налетев спиной на высокий сундук-бар. Глухо звякнули бутылки в его чреве.

— Ничего себе! — на высокой ноте вскрикнул Леонард, вскочив на ноги. — Опять?!

А меня как магнитом потянуло к вещице. Нестерпимо захотелось взять её в руки. Погладить, успокоить. Без страха вынула оберег из ящичка, и меня словно теплой волной окатило с ног до головы.

— Соскучился? Тебе новый шнурочек сделали? Хороший мой, ну чего ты злишься? — ворковала, как с маленьким ребенком. Понимала — глупость несусветная! Что он может понимать? Однако ж… Жар, обжигающий ладони, уменьшился, поутих слепящий свет, и через несколько секунд в моих руках был все тот же невзрачный кругляш из желтого металла, ставший уже таким родным и привычным на шее.

Хозяева поместья смотрели на меня по-разному: виконт — умиленно-восторженно, как на неразумное дитя, его батюшка — задумчиво-оценивающе.

— Можно, я пойду? — Стушевалась под их взглядами.

— Последний вопрос, если позволите, — встрепенулся граф. — Какие чувства вы испытываете к моему племяннику?

Я смутилась еще больше и задумалась. Понятно, что дядя волнуется о судьбе родного человека, вот только я оказалась не готова к откровениям такого рода. И только было открыла рот, чтобы ответить, как внезапно рывком распахнулась дверь кабинета, и не знакомая мне взбудораженная женщина, тяжело дыша, выпалила:

— Ваше сиятельство, лорду Рихарду плохо!

_______________

*Вайолет Кроули, вдовствующая графиня Грэнтем — Дама Маргарет Натали (Мэгги) Смит, британская актриса.

— Я бы дал ему день. От силы два дня.

— Отлично. Ты будешь часами. Все остальные будут докторами.

(т/с «Доктор Хаус»)

Как я бежала, останется в памяти лакея и мадам Фионы — тетушки Розины — на всю оставшуюся жизнь. Первого я просто снесла с дороги, вторую, встреченную на лестнице и попытавшуюся пристыдить за неподобающее истинной леди поведение, совершенно нечаянно машинально послала. Жаль, что она никогда не узнает, кто такой черт и какой дорогой к нему идти. Граф и Леонард выскочили из кабинета следом за мной, но куда там поспеть за девчонкой!

Рихард в бреду метался на ложе. Повязка сползла с головы, влажные волосы торчали во все стороны, руки стаскивали с себя одеяло, которое то и дело возвращала на место сиделка. Хриплым голосом мужчина нес какую-то околесицу про людей в масках. Все пытался их остановить, призывал одуматься, не совершать зла. Из бессвязной речи выделила свое имя, и сердце болезненно сжалось. С такой тоской и надрывом оно было произнесено, что ноги сами понесли меня к кровати. Не обращая внимания на причитания Цинны, отодвинула ее в сторону и, присев на край постели, перехватила руки Морана, цепляющиеся за постельное белье в попытке выдрать его из-под себя или разорвать. Прижала их к его груди, навалившись всем корпусом. Почувствовала силу напряженных мышц больного, дрожь во всем теле, жар, идущий от оголенных участков кожи. Лицо Рихарда оказалось очень близко, в нос ударил сильный неприятный запах кислятины и пота. У меня внутри поднялась волна негодования: они его вообще обтирают?

Метнула в сиделку злобный взгляд: ни на шаг больше не подойдет к пострадавшему. Не подпущу!