Все остальное было удавиться и не встать, как восхитительно! Бархатистая, гладкая, без признаков шелушения и расширенных пор, с ровным цветом кожа, до которой хочется дотрагиваться и гладить. Изумительный легкий загар. Ни родинок, ни капиллярной сеточки. Даже розовый шрам выше запястья от глубокого пореза, полученного в детстве, стал незаметен.

— Вы волшебницы! — На большее меня просто не хватило.

— Полюбовалась? Присаживайся, продолжим.

Аррия указала на высокий стул. Верина набросила мне на плечи большой отрез ткани и скрепила края какой-то железной прищепкой под самым подбородком.

— Анна, — обратилась ко мне женщина, подойдя вплотную и сосредоточенно вглядываясь в лицо, — от того, насколько точно ты мне опишешь свои черты, будет зависеть твой образ. Ты понимаешь? Чтобы не сделать из тебя клоунессу. Руки можно спрятать и в перчатки, но лицо…

— Под паранджу, — грустно усмехнулась, понимая, что до меня хотят донести.

— На Соумере это называется данжап, — с улыбкой поправила госпожа Флайт. — Оглядись. Вокруг тебя палитра красок. — Повела рукой, указывая на расписные стены. — Итак, начнем с бровей?..

Я такая симпатичная? Неправда. Я — красавица!

— Уже можно плакать? — завороженно глядя на себя в зеркало, спросила художницу.

На последнем слове горло сдавило от переполнявших меня эмоций. Несмело коснулась щеки кончиками пальцев. Легкий, едва проступающий, не отличимый от естественного румянец придал лицу свежий и здоровый вид. Исчезла моя извечная синева под глазами. Ресницы длиннющие, черные. Коричневые брови аккуратной дугообразной формы. Губы с четким контуром натурального матового оттенка розового. И главное — никакого эффекта наложенного макияжа! Глядеть — не наглядеться!

— Нет, не прынцесса. Королевна! — выпалила, прикрыв зияющие черные провалы своими пушистыми опахалами.

Польщенная Аррия скрыла удовлетворение за тихой улыбкой.

— Вот бы еще рот научиться не открывать широко и солнцезащитные очки на нос нацепить.

— Очки? — Хозяйка лавки посмотрела на меня задумчиво.

— Да, с черными стеклами.

— А это мысль! Я уже хотела предложить тебе густую вуаль, но это тоже как вариант. Правда, не знаю, как воспримут в обществе подобную угрозу нравам. Дамы не пользуются этим аксессуаром, считающимся сугубо мужским. Но ты-то ведь у нас гостья из дальних стран?! Кстати, для документов вопрос «из каких» надо будет хорошо обдумать. Пошли преображать твои волосы!

Верина уже стояла в дверном проеме с банкой краски, одурманивающе пахнущей ванилью и апельсином.

— Боже мой, какая прелесть!

Пропущенная сквозь пальцы грива шикарных каштановых волос рассыпалась по плечам. Волнистые, блестящие… Да у меня никогда в жизни таких не было! Как бы я их не мучила феном, каким бы средством не пользовалась. Укладка в парикмахерской — жалкое подобие!

— Госпожа Флайт, вы мастер с большой буквы! Я даже не знаю, как вас благодарить. Вы меня настолько преобразили и при этом оставили родное обличье, подчеркнули достоинства, а недостатки… я просто их не вижу! Даже страшно на улицу выходить — меня тетки порвут от зависти!

— О, — махнула рукой женщина с показной скромностью, — наймем охрану.

Рыжая помощница все порывалась что-то сказать, но так и не смогла произнести ни слова. Её горящий, полный восхищения и гордости взгляд говорил за неё.

— Птиц, как я тебе? — Развернулась к сидящему на столе пернатому. Мнение единственного мужчины, причем далеко не глупого, было бы интересно услышать.

Жако, разглядывая меня, склонил сначала голову на один бок, потом на другой. А затем он сделал то, от чего даже его хозяйка открыла рот. Взлетев на мое плечо, стал клювом перебирать пряди, стараясь заправить их за ухо. И делал это так осторожно, я бы сказала — нежно, что объект его внимания и окружающие замерли от удивления и растерянности.

— Пер-ри с пр-ришлой будет жить! — Контрольным выстрелом добил всех говорун.

— Господи, как умирать надоело…

(х/ф «Тот самый Мюнхгаузен»)

— А с этим-то что не так? — Дама неопределённого возраста в напудренном парике с приколотым к нему сбоку кокетливым бантиком в раздражении всплеснула руками.

— Нам нужен закрытый фасон, я тебе говорила, — настаивала на своем Аррия, по третьему кругу рассматривая платья из последней коллекции «Весна-Лето» от известной в Злавике модистки, кои та беззастенчиво слизала со страниц популярных женских журналов.