Откуда столько людей? Полупустая улица неожиданно переполнилась галдящей, вопящей, визжащей толпой. Торгаши суматошно опускали жалюзи и закрывали ставни, прячась внутри своих владений. Заржали лошади, кнутами подстегиваемые по спине своими хозяевами. Разворачивая повозки, возницы, понося всех крепким словцом, стегая налево и направо, не шибко беспокоились за сохранность спин как животных, так и попадающихся на пути людей. Всеобщий испуг, витавший в воздухе, уже можно было резать ножом. Поддавшись стадному чувству, Верина рванула с места, дабы присоединиться к паникующему большинству, но была схвачена мною за руку. Резко развернувшись ко входу в лавку Ронов, я дернула дверную ручку, но тщетно — «двое из ларца» уже успели забаррикадироваться. И как ни колотила рыжая по деревянному полотну вишнёвого цвета, открывать нам никто не собирался.

— Оставь, Рина! — одернула девчонку. — Надо уходить!

— Мы не успеем добежать до дома! — конопатая уже рыдала от страха и досады.

— Ты знаешь этот город, где можно укрыться? Подвал, сарай…

Шелест множества крыльев обрушился на нас как ураган, ожидаемо и в то же время неожиданно быстро. Крылатые бестии заполнили все пространство улицы, проносясь над головами бегущих. Нетопыри размером с чихуахуа на лету срывали шапки, шляпки с дам, вцеплялись в волосы и плечи, заставляя несчастных горожан спотыкаться и падать. Сверху посыпались осколки стекол. Ор перепуганных до смерти людей усилился, добавив к общему звучанию душераздирающие вскрики. Прижавшись спинами к двери галантерейной лавки, словно пытаясь слиться, раствориться в ней, мы расширившимися от ужаса глазами смотрели на эту вакханалию разбушевавшихся вампиренышей. Неосознанно зажав в ладони сквозь ткань блузы оберег, молила бога, чтобы это все поскорее закончилось.

Трех всадников, появившихся в конце улицы, за живой завесой из черных мышей, увидела не сразу. Размахивая над головой какими-то штуками, похожими на кистени*, они скакали в нашу сторону. Крыланы, попавшие под ударную мощь металлических ядер с шипами, вращающихся с невероятной скоростью, разлетались окровавленными ошмётками, впечатываясь в стены и окна домов. Приближение троицы сопровождалось противным тонким и пронзительным писком озлобленных тварей, давящим на перепонки. Представив, что стоит только отчаянным кавалеристам поравняться с нами, и в двух глупых девиц полетят останки нечисти, стала медленно сползать на тротуар, потянув сероглазую за собой.

Как он здесь оказался? Почему один? Бог его знает! Справа из-за угла дома выскочил маленький пацаненок трех-четырех лет и, тоненько вереща и прикрывая ладошками белокурую головёнку, понесся по дороге навстречу конникам. Расстояние стремительно сокращалось. У меня все в груди оборвалось, когда я поняла, что мужчины, занятые своим ликвидационным делом, малыша просто не видят! Доли секунды хватило, чтобы решиться на безумство. Сорвалась с места и, не думая о последствиях, кинулась под ноги лошадям, хватая в охапку ребёнка и падая на мощеную улицу, накрыв собой хрупкое тельце.

Громкий грубый вскрик на три голоса услышала как сквозь вату. Горячей вспышкой обожгло грудь, будто кто раскаленный прут приложил к коже. Взвыла, захрипела в ожидании боли от копыт, обрушившихся сверху на дурную попаданку. Меня подкинуло, отбросило сильным толчком-ударом в сторону, завертело, покатило, как бревно по неровной брусчатке. Руки, прижимавшие мальчугана к телу, только и успели переместиться ему на затылок, прикрывая от встречи с камнем. Невидимый кокон мгновенно окутал нас, что толстым матрасом, оборвав возникший в голове вопрос: почему не больно? А где-то за гранью сознания, будто из сна, истошное девчоночье «Анна!» И… все. Темнота и глухая тишина накрыли меня. Мир померк, и пугающая пустота поглотила разум.

___________________________________________

* Кистень — гибко-суставчатое холодное оружие ударно-раздробляющего действия (довольно увесистая костяная или металлическая гирька, приделанная к ремню, цепи или веревке, другой конец которой укреплялся на короткой деревянной рукояти).

— Кирпич ни с того ни с сего никому и никогда на голову не свалится.

(М. Булгаков «Мастер и Маргарита»)

— Тяни, тяни, вытягивай! Еще немного! — Рука пыталась удержать конец скользкого длинного ивового прута.

— Демоны тебя дери, Леонард, двумя руками хватайся! — прохрипел от натуги мужчина, упираясь одной ногой в трухлявый пенек, бывший когда-то молодой лиственницей, второй то и дело соскальзывал с мокрой травы, норовя угодить в вонючую жижу трясины.

— Сапоги сползают! — отчаянно выкрикнул виконт, обхватывая обеими ладонями срубленную ветку.

— Мне до твоих сапог… давай, давай!.. Ещё немного! Отъелся за неделю, ваша милость!