С трудом до меня дошел смысл сказанного и немного отпустило. Немного. С досадой поняла, что пересохли губы под слоем блеска, горло требует влаги. С завистью посмотрела на столы, где в ассортименте стоят стеклянные кувшины с разнообразными напитками и услужливый служка наливает желающим в высокие бокалы розовую или лимонного цвета жидкость.

— У меня вместо внутренностей бланманже, а ты говоришь «хорошо»!

— На твою кротость и таинственность… оставь в покое локон, он безупречно лежит на плече… толстяк уже сделал стойку. А от твоего запаха у него, кажется, даже глаза на переносицу съехали. Не оглядывайся, он лижет тебя взглядом… О-о, как же он тебя смакует в мыслях!

— Бе-е, не надо мне этого говорить, я после его поцелуя перчатки выкину, — сдавленно пропищала, вспомнив скользнувший по пухлым губам язык и ванильное выражение лица бургомистра после этого.

— Я пытаюсь тебя подбодрить. Видишь на стене портреты?

— Кто это?

— Основатели города и предшественники Бушара. Второй слева — руки известного портретиста Дерона, если я ничего не путаю.

— Назови мне еще пару художников. Должна же я блеснуть слабой эрудицией.

— Хуммель, Маруани… Э-э…

— Хватит, мне бы этих запомнить. Фух, — выдохнула, как перед прыжком в воду, — я пошла.

Быстро оглядела просторный зал в поисках Тельмы. Убедившись, что «тетушка» уже на позиции, а конкретно — что-то увлеченно втирает госпоже Коре, направилась через зал к ликам на холстах.

С первого портрета на меня смотрел седовласый мужчина средних лет с мешками под глазами. Второй был с большими залысинами на выпуклом лбу. Третий…

— Это Андрес Перес. Один из основателей Ливики, — раздался со спины голос господина Горста.

Покосилась на градоначальника, повернув голову, и внутренне собралась. Не робей, Аннушка! Тело толстяка подалось вперед, почти касаясь грудью моего плеча. Одутловатое лицо с красным рыхлым носом-картошкой и маленькими, утопающими в щеках глазками, приблизилось непозволительно близко, пытаясь разглядеть сквозь цветочный орнамент белой вуали мои черты. Вынужденно плавно отошла на полшага от борова. Взмахнула рукой в сторону картины, отвлекая настойчивый интерес к себе главы.

— Изумительная точность в деталях! Как правдоподобно художнику удалось перенести характер на холст. Удивительно, как он сумел передать тонкую красоту кружев, переливы шёлка, мерцание драгоценных украшений, непринужденную естественность поз. — Во заливаю! Откуда только взяла всю эту чепуху? — Если не ошибаюсь, это Дерон?

— М-м-м… да. Вы разбираетесь в живописи?

— Немного, — ответила уклончиво.

Еще один шаг в сторону, поворот, и вот мы уже стоим лицом к лицу, соблюдая дистанцию. Публика изо всех сил делает вид, что ничего не замечает. Женщины, прохаживаясь мимо в паре с мужчинами, заняты разговором, в то время как их шеи забавно вытягиваются в нашу сторону. Ушки, увешанные серьгами, от натуги хоть что-нибудь услышать неестественным образом делаются похожими на вращающиеся локаторы.

— Позвольте, покажу вам своего предшественника и моего тестя. Поистине великий был человек!

Приглашающий жест рукой, и мы не спеша двинулись вдоль стены в самый её конец.

— О, какое волевое лицо! Какой проницательный взгляд! — восхитилась портретом худого дядьки со впалыми щеками и жиденькой длинной шевелюрой.

Удивилась, насколько не похожа госпожа Кора на отца. Восточный разрез глаз и тяжелый подбородок, скорее всего, достались ей от матери. Поразил высокий рост её милости — она почти на целую голову была выше своего мужа. Крепкая, сбитая, мощная такая тетка. Прямая спина, горделиво вздернутый подбородок, чуть уставший умный взгляд из-под опущенных ресниц. С возрастом красота угасла, но осталась привлекательность и некоторое обаяние. И рядом недоразумение — этакий заплывший жиром боров.

— Да, барон Нонсьер был жесткий человек, но справедливый.

— Вы знаете, — повела капризно плечиком, — бесспорно, портреты достойны восхищения, но я предпочитаю натюрморты, пейзажи…

Осеклась, встретив холодный цепкий взгляд госпожи Коры. Плохо. Слишком долго задержался её муженёк рядом с незнакомкой.

Подле хозяйки вечера не увидела Тельмы. Совсем плохо.

— В здании есть небольшая картинная галерея и музей. Если пожелаете, могу устроить вам экскурсию.

Пожелаю, еще как пожелаю, только что делать с ревнивыми женами, которые глаз не спускают с нашей пары?

Лео, как назло, отвлекли беседой высокий господин с молоденькой дамочкой под ручку, закрыв от меня своими спинами. Рихард стоял вполоборота на другом конце залы и, казалось, вообще забыл о своих спутниках, слушая сразу двух собеседников, что-то ему эмоционально доказывающих. Что же делать?