— Позовите трактирщика! — прозвучал хриплый приказ со стороны кровати.

— Нет. Говорите мне, что хотели. — Подхватив споро оставленный горничной заказ, закрыла створку плечом.

— Это не для женских ушей.

— Глупости.

— Не унижайтесь сами и не унижайте меня…

— Вам надо в уборную? — осененная догадкой, перебила я его терзания.

— Боги, за что вы так со мной? — Шея виконта приобрела цвет кумача. — Что сейчас — день? Ночь?

Я недоуменно покосилась на мужчину — даже сквозь сомкнутые веки можно определить, что вокруг тебя, светло или темно. А он… Нехорошее подозрение закралось относительно его зрения.

— Я понимаю, но, во-первых, вам нельзя вставать, да и не сможете без поддержки. Во-вторых, я не могу выйти из комнаты до ночи. А сейчас утро, — проговорила безучастно, инспектируя сервировку подноса. На двоих!

— Почему?

— На то есть причины.

— Скрываетесь от кого-то? Преступница?

— Ни первое, ни второе. Давайте отодвинем вашу проблему первоочередного значения на потом, милорд, и поедим. Вы в состоянии потерпеть немного? — Лицо моё запылало от деликатности темы.

— Вы так говорите об этом, без жеманства и стеснения… Была практика?

— Была. Сегодня на завтрак пшеничная каша и яичница с чем-то похожим на бекон. Кашу я уступаю вам. Откройте рот на сколько сможете. — Лежачий нерешительно пошевелил разбитыми губами. — Я буду осторожна, обещаю.

Холл первого этажа, он же обеденный зал, был наполовину заполнен прибывшими гостями. Между столиками сновала подавальщица и по совместительству горничная Улья. Ей иногда помогала женщина лет сорока с повязанной на голове белой косынкой. Селма, видать, взяла бюллетень по состоянию здоровья. Я поняла, что пробраться в кухню за какой-нибудь посудиной типа горшка или глубокой миски будет невозможно. Простите, дорогой виконт, но терпеть вам придется долго.

— Улья! — вкрадчивый громкий шепот раздался из-под лестницы, на которой я стояла в раздумьях.

Девчонка с подносом, пробегая мимо, остановилась и лениво обернулась через плечо, состряпав сарказм на физиономии.

— Ты уже выздоровела? Помочь не желаешь? Я с Одилой уже с ног валюсь! Скоро подойдут еще один караван и почтовая карета!

— Ой, я еще немного полежу — нога болит, ступить больно. Попозже выйду в зал, — несчастным голосом проныла толстуха, оставаясь в своем укрытии. — Я спросить хотела: ты её видела? Ту леди, из пятого, — тон сменился на заговорщицкий.

— Не видела, некогда мне было ждать, когда она выйдет! — Улья фыркнула и заторопилась к ожидающим её посетителям.

О как! Моя персона вызвала нешуточный интерес! А вот новость о том, что здесь останавливаются почтовые кареты, порадовала. Надо бы отправить послание родным или знакомым лорда, попавшего в бедственное положение где-то у черта на куличках!

Его милость изволили почивать после сытного завтрака и утомительной беседы со своей «сестрой». С тоской окинула взглядом кровать. Зачем я его устроила вчера прямо по центру? Проверив задвижку на двери, расстелила хозяйский плащ на полу у противоположной стены и без сил растянулась на жесткой поверхности, свернув сюртук виконта в аккуратный валик и подложив под голову. Полой накидки накрыла вечно зябнущие плечи. Поерзала, выбирая удобное положение. Глубоко вздохнула и провалилась в сон.

Открыла глаза, когда на улице уже сгустились сумерки, а комната погрузилась в неуютный полумрак. Краски растворились, и на смену им явились унылые серые тона. Спину ломило, косточки нещадно ныли от жесткого ложа. Ужин на табурете в коридоре и бадья с горячей водой ждали, когда их заберёт таинственная гостья придорожной таверны. Не спеша разожгла лампу на столе странными длинными спичками с черными головками, умылась и кое-как заплела спутанные волосы в косу. Склонилась низко к лицу лежачего больного — спит?

— Я не сплю, — тихо и как-то сдавленно, сквозь зубы, выдохнул милорд. — Когда человек долго терпит, даже упавшая капля провоцирует острую потребность, а вы, простите, плескались в воде, как будто… издевались!

Я не милосердная — я жестокая поганка!

Наплевав на конспирацию, рванула из комнаты за тарой. Любой! Какая первая подходящая на глаза попадется. Попался открытый настежь номер по соседству. Гость, стоя у окна спиной ко входу, перебирал какие-то бумаги перед горящей тут же на подоконнике лампой. Взгляд зацепился за кувшин на столе слева от постояльца. Увлеченный своим занятием мужчина и не заметил, как емкость с вином медленно поплыла по воздуху через все помещение, на секунду задержалась у дверного порога и исчезла в тускло освещенном коридоре. Жидкость была безжалостно спущена в «унитаз», а кувшин торжественно предоставлен виконту.

— Вот! За неимением железной «утки» будем использовать керамическую. Надеюсь, войдет.