Монстр вдруг поднял свою руку — чёрную, увенчанную звериными когтями, — направив её в мою сторону. Я невольно отступила назад, вжавшись спиной в пыльное зеркало. Сейчас хотелось лишь одного — исчезнуть отсюда как можно скорее! Я зажмурила глаза, и в следующий миг до ушей донесся грохот. Словно чем — то тяжёлым долбили по дереву.

Сон тут же отпустил, и раскрыв глаза, я тяжело вдохнула, пытаясь наконец — то прийти в себя. Лицо окропил холодный липкий пот, а в воздухе повис запах тумана и холодного камня. Что всё это означало? Это ведь был всего лишь сон, разве нет?..

В дверь вновь со всей силы постучали, и вздрогнув, я коснулась ногами пола. Так, приди в себя! Это сон… вот так, всё в порядке. Сейчас ты встанешь и пойдёшь умоешься, а заодно поймёшь, что всё это…

— Ты там долго?! — не выдержав и приоткрыв дверь, вдруг поинтересовалась зелёная голова. — Инеж сейчас всех в клочья разорвёт!

— Не сон… — простонала я, вновь упав на жёсткие подушки и зажмурившись.

— Какой сон? — не поняла Мава, всё ещё не решаясь зайти внутрь. — Давай быстрее! Скоро всё начнётся!

Я поморщилась от её звонкого голоса, стирая с лица холодный пот и смотря, как дрожат пальцы. Осадок от сна все ещё остался — казалось, стоит только остаться в темноте, как вновь покажется это пугающее существо. Что оно от меня хотело? Зачем я ему сдалась? В этом мире сон ведь ничего не значит?

Заставив себя подняться на ноги, я смахнула с лица тёмную прядку. Ладно, придётся играть по здешним правилам, но всё же стоит спросить у Реверса, есть ли у меня возможность вернуться домой? Я ведь не могу остаться здесь, в этом теле, в этом мире, даже толком не зная, зачем именно оказалась здесь. Но уже точно сомневаюсь, что просто так.

Выйдя из домика следом за Мавой, я невольно зажмурилась. Над головой были подвешены жёлтые ажурные фонарики, освещая многочисленные ступеньки. Кажется, их тут не было. Впрочем, сегодня ведь «праздник» — дарование охотникам крылья и венчание Анора с Птолаей. Даже жалко последнюю — такого мужа я даже врагам заклятым не пожелаю, пускай у меня их и нет.

— …я так удивилась этой ткани! — меж тем вещала Мава не без восхищения в голосе. — Ты бы видела её! Такая гладкая, почти неощутимая! Ох, как же Птолае повезло… она наверняка самой красивой будет! Инеж то постарается…

На это я ничего не ответила, пробираясь по веткам следом за зеленокожей девочкой. Мы огибали дворец, и чем выше поднимались, тем роскошнее становились подвесные дома. Где — то они были резными, где — то с фонариками из мира людей над дверью, а некоторые были столь большие, что сомневаться не приходилось — они принадлежали кому — то из Ааров. По сравнению с этими домиками, жилище Ис казалось бедным и невзрачным. Пускай её и признали, признание это было только на словах.

Мава шагала к висевшему чуть ли не кончике ветке домику каплевидной формы. К нему вёл ажурный мост из переплетения веточек, на которых застыли странные камешки. Они сияли приятным жёлтым светом в вечном сумраке, разгоняя мрак и вселяя в душу тепло. Я бы задержалась на несколько минут, рассматривая странные каменья, но со стороны домика уже начали доноситься голоса, какие — то вскрики и смех. Мава тут же оживилась, подбежав к круглой двери и, растворив её, с весёлой улыбкой воскликнула:

— Я привела её! Привела Ис!

В ответ все звуки смолкли, и мне стало даже неуютно. Сглотнув, я перешагнула невысоких порожек, выпрямившись и взглядом проведя по просторной комнате. Она была в разы уютней моей: на светлых стенах висели картины в рамах из сусального золота. У стены высилась кровать, больше похожая на большую раковину с одеялом из… розовых лепестков! Я еле поборола желание подойти и потрогать, наконец остановившись и на самой виновнице торжества.

За туалетным столиком с каплей зеркала из начищенного олова, на небольшом пуфике, сидела Птолая. У неё было до необычайности неприятное лицо, хотя, вряд ли остальные считали так же. Худая, словно ветка, и оттого казавшаяся болезненной, она наверняка весила как пёрышко. Кожа была даже слишком белой, отчего проступали тонкие нити тёмных вен. На узком лице застыло какое — то обеспокоенное и уставшее выражение: далеко расставленные глаза чуть приподнимались уголками вверх, делая его похожим на звериное. На высоких серых скулах была рассыпана серебряная пыльца, окропляющая узкие губы слишком большого рта. А вот волосы у неё были настолько чёрными, что казалось, такого цвета вообще в природе не существует. Они были каким — то образом завязаны в тугую причёску с воткнутыми цветами блёкло — голубого цвета. Они как раз гармонировали с платьем, казавшимся здесь самой красивой вещью, которую я только видела. Ткань на плечах и груди была усыпана градинами жемчужин, а так же перевязана на талии ремнём и спускалась до самых ног.