— А разве не так? — послышалась тихая усмешка, и Темнейший опустился передо мной. — Не могу даже вмешаться в их глупые распри… надо с этим кончать.

— Завтра?

— Завтра.

Они замолчали, и я, попытавшись утереть ладонями мокрое от воды и слёз лицо, подняла на них глаза. Как же ужасно было сидеть в одном плаще на голое тело, когда перед тобой возвышался один из правителей Малоречья и его доверенный слуга.

— Иди сюда, — протянув свою руку, до необычайности тихо произнёс… нет, прошептал, Темнейший. — Меня опасаться не следует.

Я помедлила, прежде чем всё же протянуть ему дрожащую ладонь. Краешек плаща соскользнул вниз, оголив плечо и частично грудь. Но Темнейший словно это не заметил, легко приподняв меня и поставив на ноги. При этом его рука легла на мою спину, не давая упасть на дрожащие ноги.

— Сивер, не сделаешь одолжение?

Волк тут же опустился на передние лапы, дав возможность взобраться на его горячую спину. Я тут же уцепилась дрожащими пальцами за жёсткую шерсть, свободной рукой придерживая плащ на груди.

— Спасибо… — выдохнула я, смотря перед собой и не видя ничего.

— Я сделал лишь то, что было необходимо, — негромко произнёс идущий рядом Темнейший. Заметив, что я всё ещё дрожу, он замер, а волк вместе с ним.

Расстегнув незаметные застёжки на шее, Темнейший стянул с себя теневой плащ, струившийся дымом у подола. Шагнув ко мне и взяв мой плащ, заставив даже поёжиться от холода, он накинул свой, тут же подобно платью облепившему тело. Сам же Темнейший оказался в точно такой же теневой рубашке.

— Возвращаемся в шатёр.

Мягкий свет упал на лицо, пробежавшись по телу и заставив тьму отступить. Я даже не пыталась открыть глаза, утопая в тёплой волчьей шерсти. От неё приторно пахло зимой, деревьями и сладкими ягодами. Так и хотелось зарыться лицом в мех и дышать им, дышать, дышать…

И не надо мне больше ничего. Только эту тишину, успокаивающими волнами ласкающую сознание. Казалось, у неё есть собственный звук, такой притягательный и манящий, что не поддаться ему было невозможно. И только после я поняла, что у этой тишины приятный голос, а ещё прохладные освежающие пальцы. К ним хотелось приникнуть, ими хотелось наслаждаться, их просто хотелось…

Глаза щипали от высохших слёз. И на миг — всего на миг! — я не захотела открывать веки. Пускай мир и дальше как — то живёт без меня, я согласна и на такой исход. Я могу прожить без этого, могу пойти по своему пути и дальше, а не путаться в старых сетях. Но этому не суждено случиться.

Тёплый мех пропал, но тепло ещё осталось на пальцах, на груди, на лице. Это призрачное тепло дышало в мою сторону, согревая холодное сердце и такую же кровь, насыщающую это бедное тело. Видимо, Ис ещё сделали одолжение, отправив её разум в мир душ, а меня решили подержать как можно дольше. Вот только зачем? Вряд ли я сильнее этой полукровки. Нет, я слабее. Намного, намного слабее, раз дала волю слезам перед одним из правителей Малоречья.

Прохладные освежающие пальцы вновь коснулись головы, перебирая успевшие высохнуть волосы. Сейчас, в приятном золотистом свете, они были совершено не чёрными, а моя кожа не такой уж и белоснежной, как у Ааров. Наверное, не будь у меня длинных ушей, да клыков, так и от человека вряд ли бы отличилась. Урод, по сравнению с ниитами. Отпрыск могущественного Аваха и непонятного кого.

Я осторожно приоткрыла глаза, скользнув безразличным взглядом по высокому потолку шатра из рыжих тканей. Краем глаза успела заметить, как вышел громадный волк, отдёрнув за собой плотную ткань. И только после замерла на глазах цвета двух тёмных васильков, что с потаённым интересом смотрели на меня, разглядывая лицо и проводя пальцами по волосам.

Темнейший.

И вовсе не страшный.

Сейчас больше всего он напоминал не могущественного властителя, а мальчишку, которому дали новую игрушку. И что бы не сломать в первый же день, он осторожно оглядывал её, придумывая, в какие игры с ней можно сыграть. Будет ли она так же хороша, как предыдущая? Сломается ли сразу или продержится до самого конца?

— Вы странный… — сорвались с моих губ тихие, приглушённые слова.

— Я ли? — так же негромко поинтересовался Темнейший, наклонившись настолько низко, что его длинные чернильные волосы лизнули моё лицо. — Я ещё не настолько безумен, что бы переплывать озеро Теней.

— Почему же? — глухо отозвалась я.

— Мало кто решится искупаться в месте, где лежат останки тех, кто участвовал в войне…