— Нет… Сивер, постой… — прохрипела я, пытаясь подняться на ноги, но лишь сильнее увязая в земле. От неё всё сильнее и сильнее разило кровью и сыростью. В какой — то момент я нащупала пальцами продолговатую ветку, опёршись об неё и поднявшись.

С лица капала вонючая вода, затекая за шиворот вместе с грязью. До чего же противно было! Еле поборов отвращение, я шагнула к Сиверу и схватилась дрожащими пальцами за его горячую шерсть.

— Сивер, ты не понимаешь! — отчаянно воскликнула я, на что волк лишь угрожающе зарычал, вдавив в мягкую землю Оусха. — Послушай же! Всё не так…

Я не успела договорить, как лунный свет над головой вдруг померк, и долина погрузилась в пугающий мрак. Даже туман застыл, когда пронизывающий до костей холод волной прокатился между заброшенных улочек. Мы замерли в томительном ожидании, боясь даже вдохнуть лишний раз. Лишь Сивер всё ещё продолжил скалиться, но его взгляд был устремлён в другую сторону.

Я вгляделась в сумрак, со странной дрожью заметив, что мрак начинает приобретать очертания. Мало того, он не спеша шагал в нашу сторону, заставляя жуткий туман редеть и наливаться серебром. Даже луна по сравнению с этим свечением казалась блёклой и унылой, теряющейся на фоне идущего к нам властителя.

— Хозяин… — довольно прорычал Сивер, сверкнув рыжими огоньками глаз. — Я поймал его.

Никто ему не ответил, лишь туман заклубился у ног, приобретя вид топлёного молока. Захотелось даже черпнуть его рукой и испить, но я и пальцем пошевелить не могла. Все мои мысли выпали из головы, оставив лишь звенящую пустоту, от которой становилось страшно.

А Темнейший уже был рядом, бесшумно шагая по хлипкой земле и неся за собой живую тьму. Она извивалась, скалилась, проникала во всё, что было на её пути. Даже воздух в ней казался мёртвым и опустошённым. Но тьма пока и не думала окутывать нас, обступив со всех сторон и чуть не закрыв собой блёклую луну.

— Отойдите, — раздался спокойный ледяной голос.

Сивер тут же сполз с Оусха, дёрнувшись назад и оттащив заодно и меня. Я лишь сильнее сжала пальцы на горячей шерсти, смотря, как Темнейший вновь делает шаг к существу. В тусклом свете грозно сверкали его острые когти, готовые хоть сейчас вспороть брюхо кому угодно. По сравнению с ними клыки Оусха казались не острее сточенного камня.

— Темнейш — ш–ший, — раздался голос существа, что подобно безумцу вглядывался в его лицо. — Собс — с–ственной перс — с–сонной…

— Замолкни.

Оусх даже сжался, не пытаясь подняться с земли. Казалось, ещё чуть — чуть, и он отползёт назад, лишь бы не смотреть на ледяное лицо Темнейшего, глаза которого заволокла тьма. Мне стало страшно, и липкий холодный пот выступил на лице.

— Тебе не следовало сегодня играть свою мелодию. Живее был бы…

Темнейший вскинул руку, заставив когти на ней тускло блеснуть. Но не успел он и коснуться Оусха, как я сдавленно вскрикнула, бросившись к нему. От неожиданности Темнейший даже замер, дав секунду на то, что бы схватить его за ледяную руку и прошептать:

— Прошу, выслушайте! Вы не знаете, что делаете…

— Уйди, дитя! — послышался рокот Сивера, чья шерсть на спине даже вздыбилась. — Эта тварь пожирала всех, кто проходил мимо… эта тварь сгубила второй дом ниитов!

— Нет, не он это сделал! — до неожиданности гневно воскликнула я, ощущая, как даже приподнимается верхняя губа. Ещё секунда, и я зарычала бы не хуже волка.

— Что ты имеешь в виду? — раздался тихий голос над головой.

Я вскинула голову, смотря прямо в глаза Темнейшего и ощущая его редкое дыхание на своём лице. Невероятные запахи родника и талого снега вскружили голову, но всё же я устояла, цепляясь за чужую руку.

— Он сказал, что кто-то другой уничтожил это место. Не он.

Из глотки Сивера послышалась глухая усмешка, пускай и нерешительная, полная сомнений. Он, как и я, наверняка догадывался о семье Ааров, и знал, на что способны пойти высшие нииты. Так что вряд ли мои слова могли показаться им бессмысленными и непутёвыми.

— Это он тебе сказал? — всё ещё не опуская руку, глухо спросил Темнейший, всматриваясь в моё лицо.

— Да.

Его глаза чуть посветлели, став уже не такими тёмными, как до этого. Кажется, Темнейший мне поверил, наконец — то опустив руку и почему — то накрыв пальцами мою грязную ладонь. Я замерла от столь странного жеста, боясь представить, насколько плохо сейчас выгляжу.

— Ты ему веришь… — заметил он, подняв глаза и взглянув на Оусха. Сейчас он казался самым безобидным существом во всём Малоречье. — Что ж, это интересно… Сивер, уведи её отсюда, и жди наверху.