В конце концов, не все только тем, у кого фамилия Демаре, манипулировать.

    — Обещаю! — радостно согласилась Кристин.

    — Ну тогда давай переодеваться. Мужчины, выйдите.

    Мужчины покосились на меня, особенно тот, что на букву Д, но я и бровью не повела, направляясь к саквояжу, куда сложили платьице и другие вещи Кристин.

    — А как папа себя повел?

    Я чуть не уронила платье, которое расправляла перед тем, как помочь девочке снять больничную рубашечку.

    — Что значит — как?

    — Ну, мама говорила, что вести себя недостойно — это топать ногами, кричать или ругаться, — на последнем слове Кристин понизила голос. — Страшными словами.

    — Ну, — осторожно начала я, помогая девочке выпутаться из балахонистой одежки. — Он топал ногами и кричал.

    — Громко?

    — Громко.

    — Вы испугались?

    Можно и так сказать.

    — Очень.

    — И поэтому хотели от нас уйти?

    — Нет, уйти я хотела не поэтому.

    — А почему?

    Уже почти и забыла, насколько это временами сложно — быть няней.

    — Потому что, Кристин, если позволять на себя кричать и топать ногами, со временем перестанешь себя уважать.

    Девочка нахмурилась, и пока мы одевались, не сказала больше ни слова. Зато когда я начала заплетать ей косу, повернулась ко мне с самым серьезным видом:

    — Думаю, вы поступили правильно.

    Я улыбнулась:

    — Спасибо.

    — И еще хотела сказать, что папа очень вспыльчивый. Совсем как я. Знаете, я ведь очень сильно на вас разозлилась сегодня утром. Решила, что вы хотите нас бросить, потому что мы вам надоели. Потому что мы вредные и не всегда ведем себя хорошо, пачкаем одежду, и… я тогда плохо поступила с Реми…

    — Давай-ка договоримся так, — сказала я, завязывая ей бант. — Мы больше никогда не будем возвращаться к теме Реми. И уж тем более не будем говорить о том, что вы можете мне надоесть, потому что это не так.

    — Разве вы никогда на нас не злились?

    — Злилась? Нет.

    — Неправда!

    Кристин строго посмотрела на меня, и я пожала плечами:

    — Ладно, разве что самую малость.

    Рассмеялись мы вместе, и в эту минуту меня окончательно отпустило. Ненадолго, потому что по телу прокатилась знакомая дрожь, а браслет разогрелся. Не нужно было даже оборачиваться, чтобы понять: в дверях стоит Демаре.

    Впрочем, когда я обернулась, мне уже удалось справиться со своими донельзя странными чувствами. Поэтому я спокойно встретила его взгляд и довольно прохладно произнесла:

    — Мы готовы.

    Время летело незаметно. Ускорило свой бег и неслось как сумасшедшее, если так можно выразиться: на самом деле я считала дни до путешествия в Ланси и, к своему глубочайшему сожалению, отнюдь не потому, почему делала это раньше. Каждый день в обществе Кристин и Аделин казался мне чудом, и даже когда после завершения рабочего дня водитель отвозил меня домой, улыбкой на губах я была обязана именно им.

Сказать, что близняшки стали шелковыми — значит, ничего не сказать.

    Они были семилетними девочками, которые очень хотели, чтобы их няня осталась с ними, поэтому и вели себя соответственно. На подготовительных уроках (им вскоре предстояло пойти в школу, потому что Новый год, называющийся здесь Праздник Первого Дня наступал летом, а сразу после него начинался и год учебный) они так старательно выполняли задания, что мне рядом с ними просто нечем было заняться. Я могла отойти к окну, задуматься или вообще читать книгу, а вернувшись в реальность, обнаружить, как старательно скрипят ручки, и увидеть уткнувшихся в тетради девочек.

    В остальном все тоже обстояло неплохо.

    После моего возвращения и увольнения новой няни Демаре снял запрет на прогулки (который наложил после исчезновения Жизель), и теперь мы с девочками после обеда выбирались в центр Мальмара или отправлялись гулять по пляжу. Послеобеденный сон тоже был отменен, чему Кристин и Аделин были несказанно рады.

    — Мы теперь взрослые, — вздернула подбородок Аделин, когда Элоиз однажды после обеда язвительно поинтересовалась, почему девочки не в постели.

    Кристин за спиной кузины Жизель надула губки и выпятила грудь с таким видом, что я чуть не подавилась воздухом и поспешила увести близняшек подальше от расфуфыренной мирэль Варан, явно загостившейся в доме Алмазного короля.

    — Где ты этому научилась? — строго поинтересовалась я, стоило нам остаться наедине.

    — Ну она же всегда так делает, — с самым невинным видом заявила Кристин, пока Аделин покатывалась со смеху.

    В общем, это была самая грандиозная шалость за последние несколько дней.