— По комнатам, — приказал Эргас таким тоном, что я была готова тут же сорваться на бег, хоть и понятия не имела, где именно эта комната находится.

Мужчина прошел и сел в кресло с высокой спинкой во главе стола. Он даже это умудрился сделать с какой-то угрозой и опасностью. Сложил руки в замок на столе, оглядел ещё раз всех и продолжил говорить:

— Сантилия, живешь теперь в одной комнате с Сэмюэлом. Следовало сделать это раньше, зря я вас не слушал.

Не знаю, что он такого необычного сказал, но лица близнецов синхронно пораженно вытянулись, как будто они не поверили ни одному слову. Эргас же, сделав вид, что ничего не заметил, повернул голову к нам. По его тонким губам скользнула жесткая усмешка, от которой меня бросило в жар. Для ясности, жар этот был испуганно-ужасающийся.

— Ник, возьмете одну из комнат на двадцатом этаже.

Лично у меня даже желания спорить не возникло, парень же, чуть сжав моё плечо, спокойно ответил:

— Нет.

Лица близнецов вытянулись сильнее, но они также слажено переглянулись и взяли себя в руки, возвращая себе величие и невозмутимость.

Темная бровь демона вопросительно-иронично выгнулась дугой.

— Мы останемся в мужском корпусе, в моей комнате. У меня там люди и уже налаженная охранная система. Мне там спокойнее будет.

Я думала, Эргас сейчас начнет авторитетом давить или еще как-нибудь доказывать собственную правоту, но он лишь спокойно кивнул, принимая победу Николаса. Тот никак не отреагировал, как, собственно, и Сэм с Санти, а я просто опять ничего не поняла, поэтому тоже не отреагировала.

— Хорошо, свободны, — произнес демон негромко и добавил страшное, — Варэа, задержись. Ник, подождешь за дверью.

И никто из них даже не подумал возразить! Все трое развернулись и молча вышли, Ник напоследок ободряюще мне улыбнулся и… мы остались в кабинете вдвоем. Перепуганная я и разъяренный демон, который не успокоился за время своего отсутствия, как я на то рассчитывала, а просто умело маскировал собственные эмоции.

Теперь, когда мы были одни, в этом необходимости более не было, а потому он позволил маске показного спокойствия слететь, расщепиться, взорваться осколками. Сменившая её ледяная ярость поползла в разные стороны, затапливая пространство чем-то темным, жутким, опасным… Тени в углах стали ещё темнее и будто ожили, стало очень-очень холодно и меня уже откровенно колотило, только не от страха, а от ужаса.

Что он будет делать?!

— Ты, верно, глупа, раз столь безразлично отнеслась к моему предупреждению, — прорычало жуткое существо, сейчас будто ставшее выше и грознее, особенно когда опасно медленно поднялось на ноги, не сводя с меня немигающего потемневшего взгляда.

Я не ответила, не в состоянии произнести ни слова. Лорду этого и не требовалось:

— Хочешь поскорее избавиться от всех родственников? — зло прошипел он, с прищуром глядя на меня, — Так не терпится остаться со мной наедине? Ещё одна подобная выходка и я возьму тебя прямо на этом столе!

Чуть было с перепугу не ляпнула «куда возьмете?», но вовремя сдержалась, мгновенно поняв его намек. Тут же стало жарко от стыда, возмущения, ужаса! Он… он же не сделает этого в самом деле?

— Опережая твой вопрос, — перекошенное от ярости лицо осветилось жесткой злой усмешкой, — я посмею. И с охотой это сделаю, так что в твоих же интересах не мешаться у меня под ногами.

И вот после этого он успокоился, чего нельзя было сказать обо мне. Меня продолжало ощутимо трясти, в голове мысли все перепутались… Эргас, не замечая этого, преспокойно опустился в свое кресло, вернув себе непробиваемую маску спокойствия и невозмутимости.

— До утра никуда не высовываешься. Я пришлю список требуемых тебе книг, пусть Ник добудет. Преступите к изучению немедленно. И, надеюсь, мы поняли друг друга, дор-р-рогая, — откровенно зло прорычал он, — помешать мне ты всё равно не сможешь, а за любые глупости теперь будешь платить.

Мне следовало просто уйти, поскорее скрыться с глаз этого жуткого существа, но вместо этого я спросила:

— Зачем вам это всё?

На ответ, если честно, не рассчитывала, но надеялась. Надежда оправдалась:

— В сердце демона есть место только для одной.

Прозвучало мало понятно, с едва заметной печалью, что меня сильно удивило. Но не успела я подумать об этом или осмелеть для ещё одного вопроса, как мужчина добавил:

— Иди.

И всё. Всего одно слово, даже не рьж и не шипение, а вполне нормальным адекватным голосом, и я развернулась и торопливо скрылась, ни разу не обернувшись. Дверь за моей спиной закрылась сама, а ко мне самой подлетел Ник. Вгляделся в явно побелевшее лицо, недовольно поджал губы, привлек к себе, обнимая за плечи, прошептал что-то и повел меня прочь.

— Что он сказал тебе?