Форт скрипнул зубами.

— Правда.

— Назначь мне свидание, — улыбнулась она сквозь слёзы.

— Милейшая Лекси, — с чувством произнёс Форт, — назначаю тебе свидание... не подскажешь?

— Двадцать третьего июня!

— Ага, двадцать третьего июня две тысячи десятого года. В любое время дня и ночи. М-м... В моей студии.

— Я приду!

— Я буду ждать.

— Форт... — слабо протянула Лекси и бросилась ему на шею.

Он обнял её за плечи и вдохнул сладкий аромат волос. Всё шло к такому их концу. Он знал, но позволил увлечь себя иллюзорной надежде. Форт крепче сжал Лекси. Не верилось, что скоро не сможет этого сделать. Она исчезнет из его жизни так же стремительно, как появилась, — а ему останется только вспоминать её звонкий смех, колдовские глаза и тёплые объятия. Он уже не представлял себя без неё.

— Обещай... — тихо заговорила Лекси. — Обещай беречь себя.

— Постараюсь, — хмыкнул Форт. — Слушай, мы не расстаёмся пока ещё. Я вернусь — вот тогда будем сидеть с лицами как на похоронах. А сейчас повыше нос, гранатовая моя.

— Как-то сложно, — невесело хмыкнула она. — Пожалуйста, давай просто помолчим. Вместе.

И они молчали очень долго, укрывшись в объятиях друг друга, пока Лекси не забылась тревожным сном.

***

Рано утром Форт, бодрствующий всю ночь, осторожно переложил Лекси из своих объятий. Она не проснулась, хотя заворочалась и невнятно что-то пробормотала. Накрыв её одеялом, Форт поцеловал её в щёку, погладил волосы и, тихо собравшись, ушёл из квартиры. Он не хотел прощаться сейчас. К чему грустить лишний раз? Он вернётся. Ещё вернётся. Тогда они с Лекси и попрощаются. Уже окончательно.

Не замечая прекрасного летнего утра, Форт добрался до вокзала, купил билет и очнулся уже по дороге в Брансуик. Чем дальше он уезжал от Лекси, тем больше начинал думать о сыне. Он был так виноват перед Дэйвом. Когда сам был ребёнком, то мечтал для своих будущих детей лучшей участи, а оказалось, что уготовил своему сыну судьбу куда печальнее его собственной. У него был упёртый, безразличный к нему отец, а у Дэйва — в родителях два наркомана. И пусть Кайли честно исполняла свои обязанности матери, проводила с сыном каждый свободный час, он не мог похвастаться тем же. Ребёнком он думал, что будет окружать ежеминутным вниманием своих детей, но вышло иначе: он не мог находиться с Дэйвом слишком долго. Даже один взгляд на сына заставлял его чувствовать себя полнейшим ничтожеством, загубившим жизнь невинного дитя. И хотя пока у Дэйва не наблюдалось никаких отклонений, Форт не верил, что подобная наследственность никак не отразится на мальчике. Его славном мальчике, перед которым он так виноват...

Он о многом мечтал. Мечтал, что у него будет дружная семья: добрая и нежная жена, прекрасные, одарённые дети, и они вместе будут каждую неделю навещать его мать, сидеть в беседке её уютного сада, вдыхая аромат её любимых белых роз, обсуждая последние новости и делясь радостями и проблемами. Но его мать ненавидела Кайли, точно так же, как мать Кайли — его самого. Такие тёплые семейные ужины были за гранью фантастики. Никому они были не нужны, кроме него самого. Мать же даже не навестила ни разу своего внука: обида, безразличие или неприязнь превысили родственную привязанность, которую она должна была, по-хорошему, питать к Дэйву.

Ни одно из чаяний Форта не сбылось. И кого было в этом винить? Кто выбрал такую склочную жену и с не меней склочной мамашей? Кто методично из года в год портил о себе мнение у родной матери? Кто разрушил всю свою жизнь из-за собственного дерьмового характера? Кто испортил всё, к чему когда-либо прикоснулся? Даже Лекси, которую знал всего два месяца, он успел заставить страдать.

Он не заслуживал ни одного радостного мгновения. Он не заслуживал ничего хорошего. И никакой надежды у него быть не могло. Лекси её подарила, заставила поверить, но теперь она уйдёт — и надежда уйдёт вместе с ней. Всё было справедливо. Уж не ему жаловаться.

Его снедала ненависть к себе. Он едва вынес дорогу до Брансуика. Не терпелось скорее увидеть Дэйва, прижать к себе малыша, заставить его улыбнуться. Но потом он боялся: Дэйв мог спросить его, почему папы не было рядом так долго, и посмотреть своими глазами, что выворачивали душу Форта наизнанку. Но первое чувство было сильнее второго во сто крат. Он торопился скорее попасть домой, хотя знал, что Кайли и Дэйв приедут только к вечеру. А уже на следующий день он, как и обещал, вернётся к Лекси, а когда всё кончится, он постарается сдержать другое данное Лекси обещание — беречь себя — и постарается стать настоящим отцом Дэйву — таким, которым бы выросший мальчик мог гордиться или, на худой конец, не стыдиться.