Лекси никогда не смогла бы рассказать об отце чужому человеку. Она и с мамой говорить о нём не могла. Ненавидела, когда та упоминала о нём даже вскользь и при этом смотрела на неё, Лекси, с жалостью и сочувствием. Она ненавидела, когда дальние родственники, навещая их или связываясь с ними по телефону, выражали ей свои «соболезнования». Особенно это касалось её бабушки по отцу, которая ни в одном разговоре не могла обойтись без упоминания о своём сыне, где не обвиняла его, а уговаривала её, Лекси, простить его и отнестись с пониманием к больному человеку.

Не могла она относиться с пониманием, не могла! Она ненавидела его, она боялась его, она не желала никогда больше его видеть и слышать о нём. Но везде, везде её преследовал его образ.

В какой-то момент она пожаловалась на всё это Дженни, которая поддержала её, но позже Лекси стало стыдно за тот разговор, и она не желала больше обсуждать эту больную тему и с лучшей подругой. А Эндри... Эндри ничего и не знал. Она не хотела ему рассказывать и взяла клятву со всех своих друзей, которые были посвящены в её тайну, не говорить ему ни слова.

И сейчас — с чего ей вдруг рассказывать об отце Форту? Зачем? Наверное, это желание, посетившее её, желание поделиться с ним, было сиюминутным, и она, как и после разговора с подругой, потом пожалеет об этом...

— Он не умер. Он сейчас находится в психиатрической клинике.

От Форта не последовало никакой реакции. Наверное, это его безразличие и «развязало» ей язык.

— Он жил с нами до того момента, как мне исполнилось тринадцать... А после, когда он... Когда сделал попытку убить меня, вот тогда и стало ясно, что он сумасшедший.

— Как можно было не догадаться раньше? — повернул голову в её сторону Форт.

Лекси не смотрела на него. Она разглядывала потолок, но вместо него видела некоторые эпизоды из своей старой жизни.

— Не знаю... — прошептала она.

На глаза навернулись слёзы, и она отчаянно сморгнула их. Плакать перед Фортом она не намеревалась. Зачем, зачем она завела этот разговор? Ведь это всегда вело к слезам и к последующей за ними депрессии...

— Почему он хотел убить тебя? — спросил Форт.

К своему удивлению, Лекси почувствовала, как рука Форта сжала её ладонь, словно поддерживая. Она была такой холодной... Но, несмотря на это, подарила ей тепло. Она не удержалась и ответно сжала его руку, чувствуя как тело бросает в жар. Ведь он так близко... Он смотрит на неё и он держит её руку в своей ладони...

— Не знаю... — снова выдохнула она. — Он никогда не любил меня. Сколько помню себя, всегда был мною недоволен, любым моим действием.

— Как и мой отец, — сказал Форт. — А что твоя мать?

— Для неё всё это было не меньшим шоком.

— Почему она тебя сейчас не ищет?

— Мы поругались накануне того, как я ушла...

— Это не оправдание.

— Знаю, — вздохнула Лекси. — Есть ещё причины, но, прости, мне не хочется о них говорить.

Они замолчали. Через несколько секунд Форт отпустил её руку, и Лекси отвернулась в другую сторону, прикусив губу, чувствуя, как вновь подкатывают к глазам слёзы.

— Моя мать тоже не искала меня, — сказал он неожиданно. — Не беспокоилась, когда я не появлялся дома очень долгое время. Она тогда сама меня вытолкала на улицу взашей.

— Как сама?

Лекси настолько удивилась, что резко села, в изумлении уставившись на Форта, теперь вновь глядящего в потолок.

— Я был ужасным сыном. Моей матери можно только посочувствовать и вообще памятник поставить, что она так долго меня терпела. Она неоднократно проводила со мной серьёзные разговоры, просила, чтобы я хоть что-нибудь делал, хоть как-то помогал ей.

Он снова замолчал, будто ему не хватало воздуха, чтобы продолжить рассказ. Лекси опустила взгляд вниз и обнаружила, что его рука лежит совсем рядом. Не задумываясь, она сжала её обеими своими ладонями. Если Форт и удивился этому жесту с её стороны, то никак не показал этого.

— Тогда все заботы о семье были только на её плечах, — продолжал он рассказ. — Помимо меня, была ещё моя родная сестра и двое сводных братьев. Она была не замужем, и ей приходилось работать в ресторане морепродуктов. Поэтому вполне естественно, что она попросила меня хотя бы самую малость делать по дому. Но я не согласился: у меня не было времени. Я именно так и сказал ей тогда, а она ответила мне, чтобы я убирался из дома и жил на улице.

— Это ужасно... — потрясённо протянула Лекси. — И она вот так взяла — и выгнала тебя на улицу?!

— Да, вот так взяла и выгнала, — усмехнулся он. — Но ты не находишь, что я в этом сам виноват?

— Нахожу, — незамедлительно отозвалась она. — И всё же, это бесчеловечно, на мой взгляд, — выгонять своего ребёнка на улицу. А почему ты не согласился помочь ей? Неужели предпочёл этому жизнь на улице?