— Да, — кивнул Гром и пояснил: — Гера — обращение к девушке в нашем мире. Гер — к мужчине, а герра — к женщине.

— И как отличить геру от герры? — полюбопытствовала я.

— Ну, скажем так, в стенах нашей Академии герр нет, а потому не ошибешься, если всех девушек будешь именовать гера, — усмехнулся Гром, не спеша делиться более подробной информацией.

— Уже лучше, — согласилась я, хватая асура под локоток и направляясь с ним к выходу.

Если такой жест и удивил его, то виду он не подал, лишь у дверей высвободил руку, будто предлагая мне первой выйти на улицу. Что ж, мы не робкого десятка, можем прыгнуть в прорубь с головой. Резко выдохнув, открыла дверь и вышла.

Яркое солнце ударило в глаза, заставляя зажмуриться. Как только черные точки перестали мелькать перед взором, я медленно распахнула очи, параллельно вдохнув полной грудью. Тьфу.

— А чего так пыльно-то? И где деревья? — спросила хриплым голосом, стараясь кашлем прочистить легкие.

— А нечего было так глубоко дышать, — усмехнулся асур. — Сезон ветров. С гор идет пыль, правда, до бурь еще далеко, так что у тебя есть время привыкнуть. И послушай совета, — продолжал скалиться мужчина, — глубоко дышать не рекомендуется.

— А как рекомендуется? И кстати, может, у вас есть противогазы или маски? — с надеждой спросила я.

— Могу дать ургой, — пожал плечами Гром.

— Ур… что?

— Ургой, это повязка на лицо, — объяснил асур.

Ага, маска, значит, сделала логичный вывод я.

— Давай свой ургой, а то сейчас задохнусь, — предпочла согласиться, пока асур не передумал.

Мужчина сунул руку за пазуху и положил мне на ладонь странную темную повязку.

— И как это приспособить?

— О боги, что за неумеха! — простонал Гром.

Развернув меня к себе спиной, он натянул повязку мне на лицо. Никаких веревочек или завязок, но ткань плотно облепила моську, закрывая область дыхательных путей. Остался вопрос: как говорить? Я перевела немой вопросительный взгляд на Грома и, ткнув пальцев в область рта, развела руками.

— О, я нашел в этом плюс, — обрадовался асур. — На улице ты будешь молчать!

Насупившись, как злобный еж, я молча последовала за мужчиной. Только сейчас меня посетила мысль, что я слишком быстро смирилась и с тем, что в другом мире, и с тем, что единственный человек на всю округу, и с тем, что жить в этих более чем странных условиях по договору мне год. Однако совесть напомнила, что все это ради практики, диплома, а значит, и свободы. Да-да, диплом автоматически развязал бы мне руки в выборе дальнейшей судьбы. Любимая мамуля однажды заявила: «Получишь диплом, и свободна». Так что заветная корочка была равна моей личной свободе.

Все эти мысли сумбурно пронеслись в моей голове, пока я следовала за асуром, не слишком следя за тем, что происходит вокруг. А зря. Посмотреть стоило, ибо, в отличие от моей личной недальновидности и безалаберности, за мной наблюдали, пристально, настороженно и, судя по всему, делая не совсем верные выводы.

Это вчера Академия мне казалась безасурной, а сегодня я была в окружении асуров. Точнее, в окружении молодых мужчин, которые вроде бы шли по своим делам, однако то и дело бросали на нас с Громом заинтересованные взгляды. Мы же, пересекая по диагонали площадку, на которую вчера вывалились из моего мира, двигались в сторону куполообразного здания. Именно в нем, по словам асура, нас должны были покормить. Преодолев несколько десятков метров в полном молчании, мы вошли внутрь и сразу нырнули в водоворот противоречащих друг другу звуков. Звон посуды, разговоры и странный рокот создавали какофонию звуков.

— Марго?

Гром попытался привлечь мое внимание, я же, стащив маску, во все глаза рассматривала мужчин, сидящих за столами. На нас они не обращали внимания ровно до той поры, пока не раздался странный хлопок. Мгновение — и ровные ряды молодых парней стояли к нам боком, повернув головы в нашу сторону.

— Вольно! — гаркнул молодой человек, стоящий по правую руку от меня.

— Ой!.. — взвыла я.

Ну оглушили меня, бывает. Правда, к такому я не привыкла.

— Гера?! — раздался осторожный вопрос.

— Ага, — кивнула я, интенсивно ковыряя пальцем в ухе на предмет возврата потерянного слуха.

— Гера Маргарита, — поправил Гром ровным, отстраненным голосом. — Ваш новый преподаватель.

— Гера — человек?

— Да, и вы все отвечаете головами за ее жизнь и безопасность на территории Академии, — проинформировал мой сопровождающий.

В ответ раздался слаженный выдох разочарования. Не знаю почему, но я обиделась. Оставив в покое многострадальное ухо, окинула парней пристальным, изучающим, а скорее запоминающим взглядом. Ну вот, все встало на свои места. В ответ меня окатили прищуренными оценивающими взорами. В некоторых читалось любопытство, но в большинстве — откровенное презрение.

— Чему нас может научить человек?