— Не строй из себя невинность! — рыкнул он, багровея до перезрелого томата в стадии «сейчас брызну». — Луард позвонил мне сразу, как вы вернулись, и рассказал, что ты сегодня ездила к Демаре! Думаешь, я не понимаю, что это значит?

    Ну почему же, я понимаю. Луард, помимо водителя при Селани, подрабатывает стукачом, а Селани, кажется… Тоже подрабатывает.

    — Полагаю, не стоит напоминать, что дом, в котором ты живешь, принадлежит мне! — Грегуар вскинул вверх свой похожий на толстую сосиску палец. — И не только дом, но и платье, в котором ты сейчас

вертишь своим соблазнительным задом направо и налево, и туфельки, и чулочки, и диадема…

    Да поняла я, поняла: Селани вся его с потрохами. Содержанка.

    — Помимо этого, — антрепренер отогнул второй палец, — актриса из тебя никакая! Ты ни одной роли толком не вытягиваешь, на тебя уже жаловались все кому не лень!

    — За что? — поинтересовалась я, стратегически отступая к двери.

    Мне сейчас, главное, в приемную выбраться, пока он опять не решил, что я с ним кокетничаю.

    — За что?! Ты играешь медсестру в военном госпитале, а ведешь себя, как танцовщица из кабаре!

    Он шагнул было ко мне, но я вскинула руку с графином, и Грегуар остановился.

    — Значит, так! Либо ты сейчас же обещаешь мне, что больше никогда… слышишь, никогда ни на шаг не приблизишься к дому Демаре, либо ты уволена!

    В общем-то пообещать я могла (не имею ни малейшего желания приближаться к дому Демаре), но после этого мне вряд ли удалось бы обойти антрепренера по окружности: в процессе этого маневра Грегуар крутился вокруг своей оси, ни на миг не выпуская меня из виду. Только оказавшись у двери, я водрузила графин на секретер, а папку на всякий случай по-прежнему держала в руке.

    Прости, Селани, но, кажется, тебе придется искать новую работу.

    — Ладно, — сказала и быстро повернула в замке ключ.

    — Ладно?! — взвыл Фриэль не своим голосом, но я уже толкнула дверь и выскочила из кабинета.

    Секретарь, завидев меня, снова скривился, а в следующую минуту подскочил.

    — Ты пожалеешь! — Вслед за мной вылетел антрепренер «Ле Гранда». — Слышишь, Селани, ты пожалеешь!

    Уже жалею, ага. Вот прямо сейчас и жалею.

    — У тебя есть сутки, чтобы убраться из моего дома!

    Я остановилась, словно на невидимую стену налетела.

    Обернулась, чтобы встретиться с торжествующим взглядом Грегуара и поймать отвисшую челюсть секретаря. Тоже взглядом, разумеется, потому что чужие челюсти не моего ума дело. Точно так же как и чужие дома, и чужие любовники! Мелочные, к слову сказать.

    Я протопала обратно мимо секретаря: он снова опустился за стол и подпер подбородок руками. Видимо, чтобы все-таки не потерять челюсть.

Выразительно посмотрела на антрепренера, который уже праздновал победу, и безразлично произнесла:

    — Да пожалуйста!

    — Не только дом, слышишь, Селани?! Всю одежду, все драгоценности, которые я тебе подарил!

    А я что говорила? Мелочный жлоб!

    — Подавись! — отмахнулась.

    — Заберешь хоть что-нибудь — заявлю в полицитариат!

    — Не заберу, — хмыкнула я. — Оставлю тебе все платья, будешь надевать на светские приемы. С чулочками в сеточку.

    Теперь челюсть отвисла у Грегуара.

    Секретарь следил за происходящим со всевозрастающим интересом. Тонкие усики на треугольном лице подергивались, словно он, как мышь, принюхивался к свежей головке сыра.

    — Будешь ходить пешком и спать под мостом! — рявкнул антрепренер.

    — Лучше спать под мостом, чем спать с тобой! — парировала в багровое лицо.

    Сунула папку, которую чуть не утащила с собой, ему в руки, после чего развернулась и направилась к дверям.

    — Сегодня же съедешь! — ударило мне в спину волной антрепренерского гнева. — Прямо сейчас! Ключи Луарду отдай!

    Но я уже вылетела за дверь, кипя от негодования. Так хлопнула ей, что у самой зазвенело в ушах, а после устремилась по коридорам предположительно в сторону, откуда меня привел Луард. Честно говоря, его сейчас тоже видеть не хотелось, особенно после того, что я узнала. Увы, выхода у меня не было, но позволить себе пятнадцать минут без Грегуаров, их прихлебателей и прочих я точно могу.

    Основательно поплутав по коридорам, я все-таки вышла в холл, в тот самый, куда забрела, совершенно забыв о служебном входе. Мне распахнули дверь, и я устремилась на свежий воздух, уж что-что, а воздух здесь был действительно свежий. Пронзительный, звенящий, напоенный солью и солнцем.

    Цокая каблуками по плитам, которыми была выложена площадь, приблизилась к металлическому парапету. Находился «Ле Гранд» довольно высоко, внизу камень облизывали волны, и я подумала, что в случае шторма театр наверняка защищает то же самое кольцо. Справа протянулась длинная лента набережной, слева — пляжи, за которыми вырастали очертания роскошных вилл.

    Поздравляю, Ира, ты ББИ — Бездомная Безработная Иномирянка.

    И что с этим де…