— Понимаете Лорд Беркут, ой, простите Лорд Вернер, Наша досточтимая Директриса постоянно мне твердит, что настоящая Леди, должна не только мозги знаниями наполнять, но и как наша гордость Леди Маргрит еще и руками многое уметь делать. Наверное я ее неправильно поняла. Руки у меня слабые, так я их по ограде лазая, потренировать решила. Вдруг в жизни пригодится.

Наверное, близ стоящие к Лорду молвы впервые наблюдали, как тот краснеет. Но, быстро сориентировавшись, Вернер тут же спросил:

— И как долго Вы там намериваетесь висеть?

— Так я ж говорю, руки слабые. Забраться забралась, а спуститься сил не хватает. Вы же как истинный рыцарь поможете девушке, попавшей в беду.

Не дожидаясь дальнейших ехидных реплик, я просто собрала всю смелость в кулак и прыгнула, понадеявшись на великолепную реакцию молва. Вернер не подвел, подхватил меня на лету и крепко прижал к себе.

Уставшие стоять в глубоком реверансе девчонки, дружно заохали. Словно очнувшись, Кси осторожно опустил меня на снег.

— Сдается мне, где бы Вы не появлялись, жди беды! — проговорил Лорд продолжая придерживать меня руками и ожидая очередной колкости.

А не дождетесь! У меня в арсенале есть оружие пострашней хорошо отточенного язычка. Глядя на крупные слезы, катящиеся по моим щекам, Вернер растерянно опустил руки. А я, с видом обиженной насмерть королевы, гордо прошествовала мимо, не забыв однако, подобрать лежащий у арки мяч. Девчата укоризненно взглянув на Кси, отправились вслед за мной.

Тренировка у Кси в этот вечер была долгой и выматывающей. Но стоит сказать, что уже на следующий день ко мне прибежал гонец с просьбой одолжить мяч. Вскоре футбол стал любимой игрой нашей дружины, которой не брезговал играть и сам КсиЛорд.

Признавшись на одной из медитаций самой себе, что я и впрямь ходячая катастрофа, 33 несчастья и полнейшая неудачница, порыдав на плече у Эль над своей нелегкой судьбинушкой, я решила свернуть на путь истинный и пойти просить прощения.

Я знаю, о ком вы подумали, дорогие мои читатели, но нет. Нет и еще раз нет! Конечно же не у этого противного зазнайки Лорда Вернера! А у нашего талантливого, стеснительного ваятеля ледяных скульптур. Одну я испарила, другие разлетелись на части, хоть и косвенно, а вроде как по моей вине. Поэтому прямо после истерики, не откладывая благие намерения в долгий ящик я отправилась искать Остина. На сей раз в одиночестве.

Повинившись, я предложила молодому молву свою помощь, честно признавшись, что боги напрочь обделили меня художественными талантами. Зато я могу словесно описать ему диковинных птиц и животных, которых он никогда не видел. А еще я рассказала о том, что для достоверности можно придумать краски, светящиеся в темноте. Как прекрасны тогда будут статуи в лунном свете. И начать свое описание я решила с самого милого грызуна нашей планеты — белочки.

Остин как губка впитывал в себя образы и с энтузиазмом принялся за разработку светящихся в ночи красок. Кстати, те колбы, с помощью которых я меняла окраску стен и творила диверсию, то же его изобретение, за что я долго его благодарила. Под наши проекты мы определили самый дальний и свободный уголок сада, куда никто не ходил. Кто же знал, что это место, именно из-за этих же качеств, выберет одна парочка туповатых придворных для романтического свидания.

Слушая сладкие речи своего кавалера о ее неземной красоте, дамочка подняла свои глазки к небу, дабы полюбоваться на последние лучи заходящего солнца и… наткнулась взглядом на двухметровую белочку, шубка которой начала загораться ярко оранжевым цветом.

Сказать, что молвина испугалась диковинного зверя, значит не сказать ни о чем. Ища спасения от страшного монстра, она было попыталась найти его за широкой спиной возлюбленного, но тот оказался довольно хрупкой душевной конфигурации, и самым позорным образом сбежал, упав в обморок и оставив свою даму один на один разбираться с жутким кошмаром. Благородной молвине, придавленной своим довольно крупным кавалером, осталось лишь одно спасение. Силу её легких оценило не меньше ползамка. На дикие крики сбежались Кси, дежурившие во дворце и мощными ударами клинков добили не оказавшую сопротивления статую. Для полного успокоения дамы потребовалось не менее литра успокаивающей настойки, а её неудачливого любовника пытались вывести из обморока три лучших врача дворца, провозившись полночи.

Выгораживая ни в чем не повинного Остина, который мог лишиться работы, а меня все равно никуда не отправят, пришлось всю вину взять на себя, что естественно рассекретило и мою диверсию с красками в кабинете Вернера.