потолок и почти черную скалу, над которой мы зависли. Из впечатлений перед глазами

осталось самое яркое — каменный обрыв, забитый снизу доверху огромными горизонтальными

шипами, и белые полупрозрачные тени, которые ползут по скале и на каждом «шаге»

принюхиваются.

— Так-так… — прошептал Лихо, — к твоим поискам уже подключили низших ищеек, неужели

о твоем появлении прознал сам Владыка.

В мгновения ока открыла глаза и промычала:

— Ммм-ху

— Дома расскажу, — пообещал вурдалак и, обернув меня снова с головой, крепко сжал.

— Я… — тихо подала голос, просто чтобы уточнить детали. Но серокожий умник быстро

спохватился и со словами «да, точно » опять закрыл мне рот рукой, то бишь пустотелой

перчаткой.

Вопрос: «С чего бы это?» отпал, как только мы начали падать.

— Мммммму — завопила я.

— Тихо Набери как можно больше воздуха и потерпи… еще минуту.

Дальше нас заволокло чем-то жидким и липким, падение замедлилось, а хватка вурдалака

осталась все такой же крепкой. Радовало, что из рук не выпустил, не радовало, что полет не

закончился. То есть это была не последняя инстанция, а воздуха уже не хватает. Потому что, ощутив, как какие-то нити пытаются меня скрутить, я взбрыкнула, ругнувшись, и забыла о

предупреждении не дышать.

Итого воздуха в легких нет, снаружи тоже нет. В горле стало сухо, а к глазам подступили слезы: — Мммххх

— Я же сказал… — вздохнул Лихо и ускорил наше падение сквозь жижу.

Мои ребра сдавило с удвоенной силой. Сила первая вурдалак, сила вторая — атмосфера, гнетущая и явно предсмертная:

— Мммх

— Считай до двадцати пяти, и мы выберемся.

В области солнечного сплетения появилась тяжесть: — Ммм…

— Считай — рыкнул он.

Ок, без проблем, посчитаю Один, два, три…, семь,…, пятнадцать,… Далее в моей считалочке

появилась незавершенная мысль: «Господи, если ты на свете есть, очень прошу тебя, верни

меня до…»

***

Перед моими глазами вновь появилась белая зала и задумчивое трио: Люциус хмур и

решителен, Нардо зол, Олимпия переводит осторожный взгляд с одного на другого.

Неожиданно в поле моего зрения появляется инкуб Шпунько, который вносит свою лепту в

порчу напольного покрытия. Точнее, очень быстро и весьма талантливо создает на

многострадальном полу роспись из черной смолы.

Напряженную ишину прервала демонесса:

— Люциус, ты уверен, что необходимо идти на такие меры? — изменив интонацию, демонесса

тихо добавила, — их можно считать крайними.

— Это не крайние меры, а решительные, — Темный Повелитель подошел к почти супруге и

ласково ее обнял.

Мой синеглазый красавец, стоит прислонившись к стене, словно бы решаясь на что-то совсем

неприятное. Глаза закрыты, губы сжаты, желваки ходят ходуном. Я отстраненно заметила, что

темные круги под глазами, плотно сжатые губы и нахмуренные брови его ничуть не портят. И

когда он решительно на что-то настроен, даже баритон становится более глубоким.

— Выхода нет, — произнес чельд, обращаясь к сестренке. — Галя у серокожих, в закрытом

мире одного из Владык.

— Почему ты так решил? — удивилась Олимпия.

— Об этом говорят мумии создателей в круглом храме и бирюзовый свет, бьющий на камень

жертвенника.

Теорию Нардо поддержал и Темнейший:

— На моем счету закрытых миров девять, на разблокировку каждого уйдет не менее часа, а ее

уже хотят инициировать. Времени на поиски Лихо, если это его настоящее имя, попросту нет.

Черноволосая красавица нахмурилась и, не скрывая обвиняющих ноток в голосе, уточнила: — И вы хотите сказать, что все эти обстоятельства вынуждают вас обратиться к этой…

***

К кому они вынуждены обратиться осталось неизвестным, благодаря ледяной водице, вылитой

на меня явно из ведра. Я мгновенно очнулась от грез о планировании моего спасения, заявив, что я сейчас кого-нибудь убью.

— Для того, чтобы причинить вурдалаку вред, ты должна быть ему равной.

В мои отчего-то озябшие руки попало полотенце черное, махровое, тленом пахнущее. Плевать, потом нормально помоюсь. Стираю воду с лица и встречаюсь «взглядом» с Лихо, точнее с

двумя кожаными перчатками, застывшими передо мной.

— Хочешь, чтобы я тебя инициировал? — спросил усмехаясь. — Я справлюсь мигом.

— Нет Не хочу.

Взгляд скользит по просторам неизвестной комнаты. Она круглая с каменными стенами, заколоченными каплевидными окнами, в центре маленькая купель. В ней по шею в воде, ничем

не прикрытая и дрожащая стою я. Хорошо, что наглая серокожая морда вурдалака, мне не

видна, иначе бы врезала. И удивительно… водица не из теплых, а я очнулась, лишь получив

«дозу» сверху.

— Точно не хочешь? — переспросил он миролюбиво и вывел меня из состояния задумчивости.