Грохот начал набирать силу, ветер так вообще ледяной, но я стою на своем.

— Нет

Обитатель масленой живописи вспылил:

— Слушай ты, человечишка, ты должна…

— Я Галя Гаря и тебе, урод, ничего не должна

Ветер унялся, грохот стих, почернение с портрета слетело, как не бывало, и морда Лиховского

сородича с удивлением на меня воззрилась:

— Галя из четвертого мира? Та самая Галя, которая посетила Аид, Дарлогрию и Океанию

Гарвиро?

— Она самая, — настороженно ответила я. Уж слишком много затаившихся эмоций было в

этом голосе и красном взгляде прожигающем меня.

— Мой дорогой пра-пра-правнук, — протянул старший сородич клыкастого, — в твою обитель

угодила лучшая из жертвенниц Темнейшего из Светлейших Мои поздравления, Лихо, ты

всегда делал лучший выбор источника.

И не успела я удивиться восторженному тону и блеску в глазах «жуткой живописи», как

портретюга отдал приказ, с презрением глядя на меня.

— Срочно сделай своей или уничтожь.

Вот тебе и плюсы бесценного знакомства с дьяволом. Чертовски интересно, за что же его так

любят, а? В сравнении с Ганом, Люц очень даже неплох, периодами самая настоящая рогатая

душка. Но его не любят, а вместе с ним и меня. Несправедливо

Захотелось провалиться под землю, только бы не видеть этих налитых кровью глаз. Собственно, через мгновение я так и сделала, провалилась. Потому что невидимая рука, затянутая в

перчатку, то есть пустая, но объемная перчатка прикоснулась к полу. Тот задрожал, а камни

подо мной с неприятным звуком «хлоп » осыпались вниз. И я поневоле составила им

компанию. Летим, вокруг плотный туман, темное пятно земли и оно становится все ближе и все

больше. Желания кричать нет, ругаться и проклинать также. Что мне уготовано, понятно: с

первым не согласна, а со вторым выбора уже нет — лечу вниз, причем весьма быстро. И такая

апатия напала, что когда вблизи появились две пустые перчатки, я послала их обладателя

далеко и надолго. А потом с зевком спросила, когда уже земля.

— Зачем тебе?

— У нас говорят: «Отоспишься на том свете», мне бы поскорее уснуть.

Глаза сами собой закрылись, в теле появилась легкая усталость…

Как мое падение замедлилось и прекратилось в руках невидимки — не помню. Зато хорошо

запомнился диалог между Лихо и портретом его предка-заразы.

— Получил? — беспокойство отчетливо слышится в голосе масляной живописи.

— Нет. Она не боится смерти. Выходит, о дьяволе правду говорят.

— Безжалостен и коварен, — подтвердил пра-пра-пра. — Люциус пошел в отца своего

Люцифера, другого ожидать не приходится. Убьешь ее.

— Но… — руки Лихо чуть сильнее прижали меня к груди.

Ух, ты Получается, меня только что из «окна» выбросили, как самую настоящую ценность. Что

же он во мне разглядел, помимо завтрака, обеда и ужина? Неужели ночной перекус после 24:00?

— Не хочешь — инициируй — и со смешком, от которого мороз по коже, портретюга предка

добавил. — Своим источником сделаешь ее позже.

Опять все без меня решили и без спроса понесли в неизвестном направлении для весьма

загадочного действа. И в чем у них заключается инициация? Меня кусать будут или… Да, ну, к

черту Нардо, ты где?

И как по заказу — явился, не запылился, стоит синеглазый брюня посередине раскуроченной

спальни, лепестки превратились в тлен, ручей пропал, ветки деревьев обугленные и тишина

вокруг гробовая.

— То бишь, искать ты меня не намерен, так?

Он вздрогнул и обернулся:

— Галочка?

— Слышать — слышим, а видеть — не видим, — констатировала я его пустой взгляд, который

мало того, что скользнул сквозь меня, так еще и уперся куда-то вправо. — Тебе вообще, плевать

на меня, так?

— Галочка, нежная моя, ты где? — он сделал несколько шагов навстречу.

— Прямо перед твоим носом, еще чуть-чуть и поцелуешь.

И что чельд делает? Вытягивает губы и целует предположительно в лоб: — Я не вижу тебя, малыш.

— А я тебя не чувствую. И сплю, кажется.

— Так… где ты?

— Хрен его знает где. У вурдалаков Меня тут решено инициировать на скорую руку… И…, я

понять не могу, ты хоть что-то предпринять собираешься?

— Собираюсь. Ты у каких вурдалаков?

— Я у…

***

Мягкое скольжение дьявольской ладони вверх по изящной ножке демонессы было прервано

грохотом на дальней заставе дворца Темного Повелителя.

Люциус досадливо поморщился — их нашли. Немыслимо, и это после того, как он отключил

все варианты сообщения с поданными, удалил всевозможные источники информации, закрыл

целый континент 129 мира и тайно увез в свой дивный дворец Олимпию. И все это, чтобы

прикоснуться к ней, к самой нежной и ненаглядной. Ведь разрешение есть, договор между