«Только первую его часть…» — не менее хмуро ответил дьявол, чем вызвал ее смущение.

Знает, чего он желает и строит из себя скромницу. Погоди, синеглазая моя, мы с тобой наедине

еще останемся.

«Как знать», — ответила она его мыслям и продолжила серьезным тоном вслух: — Если

вурдалаки намерены ее инициировать, то вам следует поторопиться с перемещением Гали сюда.

Светлейший из Темнейших с иронией заметил:

— Поверь мне, если они попытаются сделать что-то против ее воли, они об этом крупно

пожалеют.

— Я уничтожу их — сжав кулаки, прорычал черт. — Камня на камне не оставлю

Люциус поднялся со своего места и вальяжно прошел в центр залы: — Чтобы отомстить, тебе придется их мирок по частям собрать и всех воскресить. Потому что

первым делом им отплатит наша Галя.

2

Очухиваюсь с трудом, несмотря на наглый голос, требующий моего пробуждения.

Именно очухиваюсь, потому что пробуждением это не назвать. Да и чувства почти те же, что

были после расставания с Глебом. Когда я впервые, имея за пазухой, типа разбитое сердце, обратилась не к сладкому и сопливо-романтичным фильмам, а к неразбавленному алкоголю. И

спиртное, на радостях от такого доверия, чуть не отправило меня на тот свет. Спасибо, от тоски

отошла, как только меня врачи скорой откачали. А вот потом было четыре незабываемых дня

неподвижного возлежания на собственной кровати, и каждый раз, как встану по нужде или к

телефону, накрывало такое неприятное чувство дезориентации и вертолетиков, что жить не

хотелось — вот как сейчас.

— Эй Человечешка, просыпайся — прогремел незнакомый голос.

Открываю вначале один глаз, затем второй, прищуриваюсь. Я все еще одета и все еще в себе, это радует. Не радует другое. Обстановка, как в круглом храме жертвоприношений: колонны

явно из берцовых костей, стены выложены черепами, свод из цельных скелетонов неизвестных

существ, их ребра удивительным образом сочетаются с огромными кожистыми крыльями, которые образуют купол со звездчатым отверстием в центре. Через отверстие в храм проникает

сиреневый луч света и бьет он прямо на жертву. А кто у нас жертва? Правильный ответ — Галя.

Из-за луча я мало, что вижу, из-за мутного сознания мало, что осознаю. Но раз уж жертва

определена, то удивляться не приходится, почему лежу я поверх твердой каменной плиты, связанная по рукам и ногам. Хотя нет, один момент удивителен — нога левая вроде как бы на

свободе и согнута в колене. Видимо, сделано это для придания большей убедительности моего

согласия на «процедуру», потому что сдвинуть ее в сторону я так же не могу.

Краем глаз заметила движения справа, поворачиваю голову и сталкиваюсь взглядом с

неизвестным красноглазым красавцем, медленно идущим ко мне. Это не Лихо, но он чем-то

очень доволен и раздет. Простыня, с трудом удерживающаяся на бедрах и распахивается на

каждом шагу. В общем, этот кусок материи всего лишь жалкий намек на прикрытие.

Глядя на грациозное шествие вампира в мою сторону, ехидно интересуюсь: — У нас все? Или все еще не приступили?

Если подумать, то у меня никакой защиты, кроме слов, так что использую их напропалую.

Говорят, словом убить можно, мне бы хоть временно оглушить, а там, быть может, снова

повезет. И как-нибудь хоть кто-нибудь меня отсюда заберет.

— Проснулась, — удовлетворенно заметил он, остановившись вплотную к плите и ко мне.

— На таком «ложе» только мертвяки не очнутся. Тебя как зовут, лапочка?

— Язвишь?

— Не без этого.

Прищурился и сделал единое плавное движение ко мне. В этом порыве неизвестный красавец

перетек из состояния «стоя возле меня» в положение «сидя меж моих ног». То, что он оказался

в непростительной близости от места, ранее тщательно охраняемого поясом чести, я осознала с

некоторым опозданием. Просто отвлеклась на простыню, мягко соскользнувшую с красавца, но

это не помешало мне прокомментировать:

— Как? И без прелюдии?

Судя по движению, субъект схватился за самое ценное с определенными намерениями —придать должную твердость. Нет, ну такое действо оставить без внимания было бы глупо, а

потому я громко возмутилась:

— Я, конечно, слышала, что мужики эгоисты…, но не до такой же степени

Вампир в гневе хлопнул свободной рукой по плите:

— Молчать

— Неужели мешаю сосредоточиться? — съязвила я. — А ты думай о хорошем… И вообще-то, чтоб ты знал, к аперитиву надлежит приступать обоим. А ты я смотрю, вообще занялся

самообслуживанием.

На меня сердито зыркнули, но от действа не отступили. И вот тут мне вспомнились все советы

«для поднятия тонуса партнера» от противного. То есть, чего делать и говорить не стоит, если

не хотите остаться без сладкого. Вдруг поможет Чем черт не шутит. Хотя бы устное