Староста судорожно отшатнулся, смотря на расплывающееся у меня по ночной рубашке алое пятно.

– Прости! Я… – произнес он растерянно.

– Что ты сделал с ней?

Голос Фелиса Ши, вошедшего неслышно и теперь угрожающе смотрящего на Ньюта, прозвучал как гром. Даже оконные стекла задрожали. В палате стало ощутимо холодно. По стенам пошел иней. Я посильнее натянула на себя одеяло.

– Я вас, Ньют, спрашиваю.

Он бросил мимолетный взгляд на меня, скользнул по припухшим губам, увидел кровь. В секунду ледяной вихрь сорвался с его ладоней, приподнял старосту над полом. Парень захрипел.

Резкое движение – и тело его с выразительным звуком влипло в стену, начало оседать.

Ньют вскинул руку, выстраивая огненный щит. Тот вспыхнул и затух. Вихрь снова поднял парня и подтянул его к декану.

Впервые я видела у Фелиса такие глаза.

Черный лед. Блестящий, полный убийственного гнева.

– Я приказал вам находиться на оборонительной башне.

Староста закашлялся и все же смог выдавить:

– Для меня более важно защитить мою будущую супругу.

Я подавилась воздухом. Староста захрипел, рукав вихря сжался на его горле.

– Вы…

– Отпустите его, магистр Фелис, – не выдержала я.

Староста с грохотом рухнул на пол.

Начал тереть горло рукой.

Пронизывающий взгляд Ши не сходил с него.

– Маги вступают в браки только после слияния сил. – В голосе магистра слышалась сталь. – И вы, Ньют, не станете исключением.

– Стану, если понадобится. – Боевик медленно поднялся и искоса посмотрел на меня.

Теперь уже пальцы Ши сомкнулись на многострадальной шее старосты.

– Судя по вашему общению, вы ее раньше убьете. – Он одним жестом отшвырнул парня к двери. – Теперь вон! Я займусь лечением адептки от вашей слишком горячей любви.

– Этим должен заниматься лекарь Тьюман, – попытался возразить староста. Смолк под убийственным взглядом высшего магистра.

Откашлялся и хрипнул мне напоследок:

– Миа, я утром загляну.

Вышел он тяжелым шагом, слегка покачиваясь.

Только после этого высший магистр обратил на меня свой внимательный взор. Взгляд его стал суровым. Магистр приблизился ко мне. Скинул одело. У меня полрубахи в крови было. Уверенно разорвал ткань. Приложил руки к ране. По телу побежал успокоительный холодок. А вместе с этим зашлось в сумасшедшем ритме сердце. Дыхание перехватило. Захотелось податься вперед, обвить рукой шею так близко находящегося Фелиса. Прильнуть к губам и…

Я покраснела. До кончиков ушей. До корней волос. Чувствовала каждую подушечку его пальцев, прикасавшуюся ко мне, и во мне все пылало.

Поймала себя на том, что совсем не чувствую боль в боку. А ведь она должна была быть! С трудом оторвав пристальный взгляд от Ши, посмотрела туда, где находились его пальцы. Кровь остановилась. Шов снова стянулся, и по нему легла холодящая полоса.

– Это уберет боль надолго, – пообещал Фелис.

– У меня в каморке, – слабым голосом проговорила я, – есть мазь… – Сбилась оттого, что Ши слишком внимательно на меня смотрел. – Она… помогает… хорошая… мазь.

– Замечательно, – кивнул высший магистр. – Воспользуетесь ею, когда выйдете из этого лазарета. Думаю, ваша чудесная мазь вполне сможет рассосать шов.

– Сможет, – шепнула, не сводя с Фелиса взгляда. И вдруг поняла, что смотрю слишком откровенно. Губы облизнула, они у меня пересохли от излишней близости магистра. Декан вопросительно приподнял одну бровь.

Все. Мне осталось провалиться сквозь землю. Потому что мое поведение выходило за все рамки приличия.

– Что-то не так, адептка Миа?

Все не так. Моя реакция на высшего. Его трогательная забота. Мое просто с ума сводящее желание.

От всех этих переживаний у меня пропал голос.

– Э-э-э… – сказала я и захлопнула рот, очередной раз покраснев до кончиков ушей.

Ши протянул руку, потрогал мой лоб. Потом провел по моей руке. От плеча к запястью, осторожно нажимая.

– К утру и рука полностью заживет. Миа, что с вами? Вы дрожите?

Я не знала, куда деть взгляд. Смотреть на декана оказалось невыносимо.

– Странно, – произнес он. – В лесу вы были храбрее. Сейчас у вас совершенно перепуганный вид. Откинетесь на подушку.

Я послушно откинулась.

Декан положил руки на мои плечи.

Холодок побежал по коже, спустился по рукам и груди, свел низ живота, протек по ногам.

Декан убрал руки, встряхнул их.

Озноб прошел, как и дрожь.

– Так лучше?

– Да. – Голос появился. Правда, сдавленный и напряженный.

– Вот и хорошо, – улыбнулся Фелис. Я засмотрелась. Какая же у него хорошая улыбка! Добрая. Теплая.

– А вы крепкий орешек, Миа. Одна против существ Тьмы.

Я опустила взгляд.

– А был выбор?