Я во все глаза смотрела на разыгрывавшуюся драму не в силах и слова вымолвить. Что же это я только что наделала...

—  Что он с ним сделает, Арлен? Стойте! Мы должны помочь ему... орк же его сожрет!

—  Ну, а чего ты хотела, моя прекрасная госпожа? - Назидательно осведомился князь. - Я предупреждал тебя, что прежде чем говорить что-то, нужно убедиться в том, что ты понимаешь, о чем речь. Будем надеяться, что этот несчастный успеет добежать, уж деревенские его не бросят.

—  А орк? - Пискнула я, чувствуя, как слезы набегают на глаза от обиды. Ведь я же как лучше хотела! - Что будет с ним?

—  Думаю, если в деревне не прибьют, то добежит как-нибудь до сумеречной полосы. А там и до Полночных земель недалеко.

—  Не надо было вообще его в ошейник заковывать!

—  Почему же нет? - Изумился князь. - Тебе что же, жалко его? Эту грязную тварь? Ох, госпожа... если бы ты видела, что его собратья творили во время битвы при Сумеречном замке, ты бы думала совсем по-другому. Он - темное создание, ему не ведомо то, что делает нас людьми. Колдовской металл сдерживает его гнев и позволяет контролировать, но не более. Если бы ты сразу встретила его без ошейника, то ни за что бы не прониклась жалостью.

Я насупилась и шлепнула его по руке, когда Арлен попытался меня приобнять. Князь удивился, но виду не подал, только коня пришпорил, заставив меня саму от страха вцепиться ему в руки и прижаться спиной.

Может, Арлен и был прав - ничего я не знаю об его мире. Но разве же это повод так себя со мной вести?

«Комнату тем временем заполнили родственники. Две бабушки, отец, дед, младший брат, тетя, дядя, две кузины и даже какой-то лохматый пес.

— Чего это так много? Им не кажется это неразумным? – спросил я, не представляя, по какому поводу в обычный день все эти люди могли встретиться в маленькой квартире одной из высоток.»

А. Верт «Хранитель попаданок, или Счастье за зарплату»

Когда со стороны дороги мы увидели распахнутые настежь крепостные ворота у меня вдруг быстрее забилось сердце. Солнце почти коснулось горизонта и это тревожило, ведь когда оно скроется, что будет отделять Рассветные Земли от Полночных, мир людей от мира чудовищ? Но задать этот вопрос князю я так и не решилась, ведь он считает меня дочерью Небесного бога, а какая же я тому дочь, если не знаю о таких элементарных вещах?

А ну как, посмотрит на меня повнимательнее, смекнет, что избранную перепутал и велит обратно в море бросить. Ну, от греха подальше.

Мы въехали в ворота во главе колонны - внутренний двор замка поражал высотой стен и обширностью пространства. Здесь кипела жизнь; в кузне у самых ворот ярко пылал горн и гремели молотками мастера и подмастерья, чуть поодаль торговец разгружал обоз с мешками и шумно спорил с мужчиной в белом переднике покрытом мучной пылью. Мимо весело лопоча пронеслась стайка детей. Наверно они высматривали среди воинов князя своих отцов, а может и братьев.

Я улыбнулась, увидев, как один из княжеских дружинников тайком нарушил строй и свесился с лошади чтобы растрепать белокурые локоны маленькой девочке, залившейся от того веселым смехом. Но, к несчастью, далеко не всех ждала радость от встречи с близкими.

Когда воины спешились, и князь помог мне спуститься с седла, я услышала, как плачет женщина. Смущаясь своего любопытства, я все же отыскала ее в толпе слуг, принявшихся живо разгружать княжеское добро.

Совсем еще юная девушка, на вид не больше восемнадцати лет, полулежала на теле, покрытом белым саваном. Она сжимала в ладонях безжизненную руку воина, целовала ее и отказывалась подняться чтобы позволить унести тело дорого ей человека.

Мне стало так жутко от этой картины, ведь разве напали бы зарки на княжеский обоз, если бы там не было меня?

Я хотела подойти к той девушке, коснуться ее плеча, обнять, по крайней мере хоть выразить ей свои соболезнования… но дорогу мне преградили двое стражников со здоровенными алебардами, одетые в одинаковые бело-золотые сюрко поверх кожаных доспехов.

— Госпожа! – Раздался за моей спиной звонкий мальчишеский голос. – Князь велел проводить вас в ваши покои, чтобы вы могли помыться с дороги и сменить платье.

Это был тот самый мальчишка-оруженосец, который прислуживал князю в походе и нагло пялился на меня всю дорогу.

Я недовольно фыркнула и кивнула на стражников:

— А эти мне зачем? Твой господин считает, что мне опасно оставаться наедине с мылом и мочалкой?

Мальчишка не удержался от смеха и смущенно прикрыл рот ладонью.

— Нет же, госпожа. Они нужны вам для значимости, чтобы слуги не задавали лишних вопросов, во внутренних покоях замка. Вас ведь здесь еще никто не знает и нас бы стали останавливать у каждой двери, чтобы узнать кто мы и зачем идем. А князь пожелал, чтобы мы поторопились и закончили дела как можно скорее.