– Ты не похож на Дирога, значит ты не дорг? И вообще много … тут

…эээ… других рас?

– Я – шаенг! И мы действительно являемся другой расой. Больше разумных представителей в нашем мире нет.

– А ваш мир, он… как называется?

– Ниар.

– А вы тоже можете изменяться? – затаив дыхание ждет моего ответа.

– Нет. Шаенгам это не требуется. У нас другие … преимущества.

– А тут есть места, где проживает сразу много доргов и шаенгов? – Дина и сама не осознавала, что своими расспросами выдает себя.

– Дорги и шаенги не живут вместе. У доргов много поселений по всему миру, но этот континент самый малообитаемый. А шаенги живут в своих отдельных… городах.

Дина задумалась. Ей явно хотелось развить эту тему и выяснить – почему мы не живем вместе, но она не решалась, боясь вмешаться в чужие порядки или неосторожно обидеть меня. Наконец, она решила оставить все как есть и переключилась на другое:

– А другие континенты густонаселенны? Их вообще много?

– На Ниаре четыре континента, но один из них полностью скован льдами, а тот на котором мы находимся сейчас – Пританис – практически покрыт пустынями и тоже очень сложен для проживания. Два оставшихся… да, на них много поселений.

Тут моя Связанная, видимо, осознала, что незнание настолько элементарных вещей является крайне странным. Поэтому вдумчиво меня дослушав, она пожала плечами и с виновато-извиняющейся улыбкой пояснила:

– Я все это тоже почему-то… забыла. Может быть, головой ударилась.

И окончательно смутившись, она замолчала.

Тут я уловил мысленный призыв друга и, поднявшись, сказал Дине, что пора собираться, так как Дирог скоро будет тут.

Дина

Последующие трое суток были такими … восхитительными. Мы совершали перелеты днем и останавливались на ночлег ночью. Дирог или Нургх охотились, добывая нам еду. Ящер за все это время так и не менял своего тела, наведя меня на подозрения, что это Нургх не позволяет ему. Он порой выводил меня из себя своей бескомпромиссной манерой решать за всех, в моем случае, так однозначно. Его высокомерие, впрочем, сглаживалось его заботливостью и нежностью. Я ловила себя на мысли, что будет крайне сложно расстаться с таким мужчиной.

В полете мы много разговаривали. Я узнала, что Нургх может со всеми общаться мысленно, и мы тренировались делать это вдвоем. Меня в такие моменты очень беспокоило, читает ли он все мои мысли или только те, что я адресую ему. Ибо если читает.… В общем, я готова была сгореть от стыда. В нашу следующую остановку после овладения мною языком, Нургх опять организовал мне ванну, каким-то непостижимым образом отделив часть водного пространства в озере и нагрев там воду. Естественно, его я тоже отправила искупаться.

По мере нашего передвижения окружающий ландшафт претерпевал изменения. Безграничные пустынные моря бурого песка практически полностью остались позади. Лишь изредка еще попадались небольшие песчаные лишенные растительности островки. Сама же местная флора поражала мое воображение самыми невероятными расцветками. От ярких малиновых и фиолетовых деревьев до желто-ржавой травы с крупными яркими соцветиями всех цветов радуги.

Красок этому миру было не занимать! Иногда во время перелетов я часами всматривалась в расстилающуюся под нами панораму. Теперь наш маршрут пролегал в основном над древесными лесами – сначала более мелкими и неказистыми на вид, но сейчас уже настоящими и густыми, но свободных поросших травой и кустарником полян тоже хватало. Воздух стал более влажным, начали попадаться полноценные водоемы. В одном из таких мы и купались. Каждый раз на привале, пока Нургх занимался всеми бытовыми вопросами, я отходила ближе к деревьям стремясь насмотреться на чудо, которым для меня являлась местная природа. Ароматы цветов радовали обоняние не меньше, чем изобилие красок глаз. Несколько раз мне удавалось даже заметить мелких зверьков, каких-то аналогов нашим белкам и грызунам. И в каждый такой случай меня беспокоил вопрос – являются ли они просто животными или это дорги во втором теле?

Я все больше и больше узнавала шаенга, но все так же, практически, ничего не знала о нем. На все мои вопросы о прошлом он давал скупые односложные ответы или вовсе отмалчивался, давая понять, что тема не обсуждается. Вот именно этот контраст между заботливой открытостью и суровой конфиденциальностью удерживал меня от окончательного сближения с ним. Я боялась довериться своим ощущениям и оказаться бессовестно обманутой. В то же время ощущение его твердой груди, его обнаженный торс, его сильные руки, даже его жуткие глаза – все больше и больше сводили меня с ума, и я уже начинала задумываться над тем, каким могло быть наше совместное будущее.