– Да, Гена, Вы мне обещали показать свое поместье. И Аня с Гелей с удовольствием посмотрят. А еще леди Элизабет хотела встретиться с вашей матерью. Они же подруги, – торопливо проговорила Катерина и тут же добавила: – Не переживайте, Вейн, мы всего лишь на один день. Просто вспомнила, что вы нас приглашали, вот и решила разнообразить наш досуг.

Мужчина тут же расслабился, услышав про «один день». А то он уже почувствовал в этой поездке подвох. Маркиз обвел взглядом окружающих – Анна общалась с Аргайлом, леди Ангелина что-то увлеченно обсуждала с матерью Томаса и ее компаньонкой. Вроде на заговор не похоже. Вейн с удовлетворением заметил, что виконта за столом не было. Если бы Генри его увидел, то не сдержался бы и придушил на месте.

– Я выезжаю после завтрака, – кивнул маркиз в знак согласия, а леди Кэтрин кокетливо улыбнулась:

– Мы выезжаем. Мы!

После завтрака дамы засели в малой гостиной, а у дверей поставили компаньонку пожилой графини мисс Нору, чтобы прислушивалась к шагам и не допустила на территорию врагов.

– Ну что же, наш план развивается в нужном направлении, – удовлетворенно проговорила Катя, переглядываясь с вдовствующей графиней Стрэтмор.

– Но я не понимаю, как смогу остаться в доме маркиза? – удивилась Геля.

– О, об этом не переживайте. Нора читала мне на днях одну удивительную книгу… –

Графиня-мать мечтательно вздохнула. Аня же вздрогнула, вспомнив, как однажды прослушала такую удивительную книгу в обществе Аргайла. За диваном и в неприличной позе.

– Так вот, – продолжила пожилая дама, – в книге описано, как две сестры отправились в гости в поместье джентльмена. У старшей, кажется, ее звали Джейн, был интерес к этому молодому человеку. Разумеется, красавец, аристократ! Неожиданно девушка заболела, будучи в гостях. Ей пришлось остаться на несколько дней в поместье и более тесно общаться с хозяином, что пошло им на пользу. Дело закончилось свадьбой.

Женщина обвела взглядом дам, а Катя улыбнулась:

– Это прекрасная идея, леди Элизабет. Геля, ты можешь сделать вид, что подхватила простуду?

– Этот вариант не подходит, она не сможет целоваться, – пробормотала Анна, а графиня-мать удивленно вскинула бровь.

– Аргумент, – согласилась Катя. – Геля, будет лучше, если ты подвернешь ногу. Мы скажем, что тебя нельзя перевозить в таком состоянии. От боли у тебя поднимется температура…

– От этого температура не поднимается, – строго произнесла Геля.

– Но маркиз не врач, он об этом не знает! – Катя посмотрела на подругу с укоризной. – Ты должна сыграть правдоподобно.

– Вариант с ногой мне нравится. Сэр Генри будет носить тебя на руках, и ты станешь ближе к желанному телу, – мечтательно вздохнула Аня, а графиня-мать закашлялась.

– Шухер! Идут! – вскрикнула на ломаном русском языке мисс Нора, отбегая от двери.

Геля хмыкнула и порадовалась, что Нора по своей наивности не уточнила значения этого слова у леди Кэтрин, которая давала инструкции скромной компаньонке графини. Анна взяла со столика первую попавшуюся книжку и стала зачитывать вслух бессмысленные фразы. Дамы приняли заинтересованный вид.

Зашедший в комнату граф Томас, удивленно вскинул бровь:

– А мы вас ищем. Мы же вроде собирались ехать в гости к Вейну? Экипажи уже готовы.

– Томас, ну что же нам после завтрака полчасика нельзя передохнуть? – возмутилась графиня-мать и протянула руку мисс Норе, а та помогла ей встать с дивана. – И мы тоже уже готовы. Выезжаем!

В полдень вся честная компания расселась по каретам. Маркиз лишний раз порадовался, что ехал в сопровождении Аргайла и Стрэтмора. Общество юной Ангелины или Энжел, как все здесь называли девушку, ему было трудно выносить. В их первую встречу он даже не обратил внимания на русскую гостью, лишь запомнил, что на ней был нелепый наряд, который разве что пристало носить ребенку, но не леди. А вот вчера она уже была в платье. Правда, воображение рисовало картинку, где дама без платья. Он с удовольствием рассмотрел бы поближе гибкий девичий стан. И не только бы рассмотрел. Сегодня же прелестница была в дорожном костюме, который подчеркивал тонкую талию и очаровательную грудь. Маркиз чуть не простонал в голос, далась же ему грудь этой девицы. Он вздохнул и усилием воли переключился на расчеты.