Виконт решил, что необходимо взять себя в руки и успокоиться. Нужно все проверить. Пока граф в Лондоне, можно обследовать его кабинет. И если Джеральд удостоверится в правдивости слов мисс Эрики, то можно на этом сыграть. Безусловно, он будет хранить тайну графа, но потребует за это вознаграждение.

– Ну что, убедились, что я не вру? – дерзко проговорила девица, бросая вызов виконту.

Эрика лишь молилась, чтобы он не был сумасшедшим или сообщником герцога. Может, он все-таки ее отпустит? Она сразу же обратится в полицию. Или вовсе забудет о странных путешественниках с синими и розовыми чемоданами.

– Возможно, вы не врете, – протянул мужчина, вновь натягивая шарф на лицо Эрики. Она замычала, а Джеральд продолжил: – Если это правда, тогда получается, вы попали из своего времени в девятнадцатый век в поместье графа Стрэтмора. Необходимо разобраться, кто виновен в эксперименте. Хотя, я догадываюсь об этом. Подозреваю, что вы зашли в часовню, а спустя время все здесь выглядело по-другому. Так?

Он увидел, как возмущение на лице пленницы сменяется смятением, а затем и удивлением.

– Да, я понимаю, что это безумная теория, но пока не вижу другого объяснения вашему чудесному появлению в наших краях в таком фривольном виде. Тем более, я был здесь все это время. И кроме меня в часовню никто не заходил. Позже пришел маркиз Вейн и проводил здесь опыты. А я подсматривал в окно. И знаете что? Пространство словно раздвинулось. Я увидел яркий свет, искры, но затем все исчезло. А через несколько минут после ухода маркиза появились Вы – в странной одежде, с необычным механизмом, где на картине запечатлен герцог…

Все это время Эрика слушала мужчину, затаив дыхание. Она и верила и не верила его словам. Легче было бы признаться, что за те несколько минут, что она провела в темной каморке, в часовню кто-то притащил тяжелые ящики, чемоданы, стулья и стол. Но окна выглядели по-другому, двери были другими, наряд мужчины соответствовал эпохе девятнадцатого века. Но все же до конца поверить в сказанное она не могла. Эрика замычала, мужчина понял ее посыл и ослабил шарф.

– Я хочу осмотреть замок и территорию лично. Нужно встретиться с этим графом и посмотреть на герцога и девиц из России. Пусть они мне объяснят, что здесь происходит на самом деле, – у Эрики еще теплилась надежда, что как только она покинет часовню, то попадет в привычный ей мир. Никакого девятнадцатого века нет, а это лишь глупый спектакль плохого актера.

Но виконт покачал головой:

– Боюсь, что граф и его друзья запрут вас в лечебнице. Ведь если это правда, то тайну перехода во времени они тщательно оберегают. А вы можете подвергнуть их жизни опасности. Нет, нам нужно действовать по-другому. Вы ведь хотите вернуться домой?

Эрика кивнула, а мужчина продолжил:

– Вот об этом мы и должны подумать. Необходимо удостовериться, что все сказанное вами – правда. Затем мы разработаем план, как вернуть вас домой, а мне – как извлечь из этого выгоду.

– Какую выгоду? – возмутилась Эрика, заерзав на стуле и пытаясь освободить руки и ноги.

Виконт не ответил, оглядел незнакомку, решив, что из этой ситуации он может извлечь двойную выгоду. Шантажом добиться от графа привилегий и денег. Да хотя бы попросить то дальнее поместье в Йоркшире: там давно никто не живет, а Джеральду оно бы очень пригодилось. Его отец граф Энфилд еще собирается жить долго, а слушать бесконечные упреки отца по поводу разнузданного образа жизни сына, Джеральд устал. А с девушкой можно поразвлечься. Она строптивая, будет сопротивляться ухаживаниям. Ну что же, придется применить советы по обольщению, почерпнутые из книг. Это даже интереснее, чем овладеть послушной горничной, которая за плату готова на любые непотребства. Довольно хмыкнув, Джеральд плотно завязал девушке рот шарфом и направился к выходу.

– Я должен кое-что проверить в поместь и найти какое-нибудь платье. В такой одежде я точно не смогу привести вас в дом, – бросил на ходу Энфилд.

Эрика с ужасом смотрела, как этот подлец оставляет ее одну – связанную, беспомощную, с кляпом во рту. Она пыталась возмутиться, но мужчина вышел, даже не обернувшись. Эрика старалась освободиться, елозила на стуле, крутила кистями рук, мотала головой. Но все было бесполезно. Первый раз за долгие годы она беззвучно заплакала. Эрика до конца не понимала, что произошло на самом деле, и куда она попала. Но для гордой и свободолюбивой девушки плен был наказанием. Наказанием за ее глупость и самоуверенность.