М-да, нож сейчас выдергивать - кровью уделаешься. Пусть сдохнет, тогда выдернем. Долго не протянет, минут десять, не больше.

Сходить пока за лопатой.

Приносить ее заранее Сарет не решился. Мало ли как дело обернется.

Ладно, до сарая два шага, возьмет лопату и вернется. А там и борзую приманить можно будет. Хозяин сказал - отравить, но на такое Сарет способен не был. Ладно еще - человек, эти твари пусть хоть все передохнут. Но животное?

Никогда!

Найдем, куда борзую пристроить на время. А там и не до нее будет, хоть хозяину, хоть остальным.

Хозяину Сарет был предан не хуже той самой борзой. Напрасно Варсон считал его ни о чем не подозревающим слугой, ой, напрасно.

И знал он все, и работал не за страх, а за совесть. И свою долю обязательно получит после переворота. Но это потом, потом. А сейчас - за лопатой.

Стоило Сарету уйти, как Варсон перевернулся на живот.

Сознание он потерял, но буквально на минуту. Потом очнулся, когда Сарет опустил его на траву. От боли очнулся.

Смертельно его ранили - или нет?

Так - не определить. Но если он останется здесь, его точно добьют. А значит...

Шемальские борзые не просто очаровательны. Под шикарной шерстью скрываются крепкие сухощавые мышцы. Она достигает в росте до двух локтей, а иногда и больше. Известны случаи, когда эти зверюги загрызали гиену. А уж вытащить человека...

Варсон тихонько свистнул.

Ирис долго звать не пришлось. Очень умная собака.

Примчалась, ткнулась мордой, тихо заскулила, почуяв запах крови. Варсон вцепился в ошейник собаки.

- Ирис, шальтэ, араш!

Шемальский язык.

Охранять. Вытаскивать.

Теперь Ирис к нему никого не подпустит. И выбраться поможет.

Варсон кое-как поднялся на ноги. Шаг, другой, он почти лежал на холке верной борзой...

Ему повезло еще раз.

Сарет свистнул своего пса, рассчитывая, что если сучка рядом с ним, то прибежит. И запрет он обеих собак в сарае, чтобы не мешались. И не выли, кстати говоря, на дохлятину. А то переполошат улицу, помешают хозяину - ни к чему такое.

Кобель-то примчался. И отыграл Варсону еще несколько минут. Пока Сарет запирал его в сарае, пока брал лопату, пока шел обратно...

Вот и калитка.

Шаг, второй, Варсон почти сползал на землю...

Сарет обнаружил пропажу и понесся вдогонку.

Певать на конспирацию, выпускать сыщика нельзя.

- Шшэ! - только и успел скомандовать Варсон, слыша шаги за спиной.

На землю он упал очень неудачно. Очень.

Закричал бы от боли, но дыхания не хватало. А за его спиной ирис разбиралась с Саретом.

Шемальской борзой и гиена не рискует переходить дорогу. Ирис нападала молча. Не рыча, не лая - ни к чему. И лопата не сильно помогала. Сарет вынужден был отступить.

Борзая рвалась к его горлу, а учитывая, что весила она около пятидесяти килограммов, сил у нее хватало. Ранить ее Сарет просто не мог, нож остался в Варсоне. Лопата тоже не помогала, умная собака отлично знала, как избежать палки. Отмахиваться Сарет еще мог, а вот нападать - нет. И добить врага - тоже.

Варсон скрипнул зубами.

Надо подняться. Надо выползти наружу. Надо...

Как же это тяжело, оказывается.

Когда все твои внутренности обратились в жидкий свинец, когда по венам течет огонь, когда...

Шаг, второй... он вываливается из переулка под колеса кареты - и та останавливается. На землю выпрыгивает девушка.

- Рехнулся?

Слово Варсону непонятно. Но...

- Помогите! Умоляю...

Капли крови, которые падают в пыль, более, чем красноречивы.

- Шьорт побьери! - непонятно ругается девушка. Но машет рукой кучеру. Тот спрыгивает, помогает подхватить Варсона, и затащить его в карету.

Острая боль гасит сознание.

Последнее, что видит Варсон - это Ирис, которая несется к нему.

- Иши...

На большее его уже не хватает.

Он наконец-то теряет сознание, даже не зная, сработал ли его последний приказ.

'Свои'.

***

Женщины, запомните!

Портные - это зло. Как свяжешься - ни зла, ни золота не хватит.

Матильда устала злиться уже на третьем часу разборок. На пятом ей захотелось заскулить и забиться под диван.

На седьмом она таки взвыла - и сообщила, что едет кататься по городу.

И ей плевать!

На фасоны, на кальсоны, на салоны и балахоны! Хоть с пугала штаны стащите! Хоть в парусину завернитесь!

Пусть ее хоть во что оденут - она уходит!!!

Графиня посмотрела в глаза девушке и вздохнула. Мол, как скажете, ваша светлость. У меня тут еще три умнички, и я сама на очереди, и завтра все надо повторить...

Портниха цвела и пахла. То есть - чувствовала громадный            заказ и большие деньги.