Отражение. Зеркало войны (СИ) читать онлайн
На представление ее, Марии, интересов в суде.
А интересов было много.
В исковом заявлении мать требовала ответа по нескольким статьям, номера которых она записала в блокнот, почитать на досуге. А если русским языком, Матильда была виновна:
- в присвоении наследства - статья 1149 гражданского кодекса;
- в нарушении статьи 1148 того же кодекса - Мария Домашкина, оказывается, получила третью группу инвалидности и была нетрудоспособным ребенком наследователя;
- в использовании в корыстных целях недееспособности завещателя, т.е. якобы Матильда воспользовалась неадекватным состоянием бабушки и заставила ее подписать бумаги в свою пользу;
- вишенкой на торте - любящая мамочка еще и на алименты подала. Матильда совершеннолетняя, а мать инвалид, вот и...
Судья огласила весь список и уточнила у Матильды, все ли понятно.
Девушка вежливо встала со стула.
- Да, ваша честь. Мне все понятно, благодарю вас.
Мария-Элена давно перехватила управление над телом, и теперь Матильда могла только подсказывать, а то наломала бы дров.
У самой Матильды идей не было, но желание разломать о Парашину 'гулю' десяток стульев - было. Мария-Элена в этой ситуации держалась спокойнее.
- Вы согласны с предъявленным вам исковым заявлением?
- Нет, Ваша Честь.
Судья кивнула, словно и ожидала это услышать.
- Вы имеете право...
Все стандартно.
Примириться, отказаться, одуматься, вернуться...
Матильда бы все это с удовольствием проделала, но - увы. Придется тратить время и силы. Интересно, что за болезнь у ее мамаши? Третья группа дается далеко не всем, и если кто-то ходил по поликлиникам, он знает, как тяжело оформить инвалидность.
С ума сойдешь, пока всех врачей пройдешь.
Мамочка не поленилась.
С точки зрения Матильды, это свидетельствовало о ее несокрушимом здоровье. Или здоровущем блате. Есть исключения, есть, но большая часть больных просто не имеет сил, чтобы преодолевать все врачебные 'рогатки'.
Сначала спрашивали Прасковью Петровну.
Та в красках рассказала, как Матильда выгнала родную мать, как выяснилось, что она оттяпала в свою пользу все имущество покойной бабушки, а у матери - инвалидность, попыталась охарактеризовать саму Матильду, но тут уж нашла коса на камень.
Судья достаточно вежливо оборвала излияния, уточнив, что именно может дама сказать по делу. А моральный облик подсудимой...
Да хоть бы она была дочерью Чикатило - в данном судебном деле это не важно.
Дело дошло до Матильды.
Мария-Элена опять встала.
- Ваша Честь, разрешите мне предоставить суду копии некоторых документов?
- Каких?
- Свидетельство о государственной регистрации права собственности. Договор дарения. Договор ренты.
Судья кивнула, и Матильда передала документы секретарю, а уж та - судье. На ознакомление ушла пара минут, потом судья подняла на Матильду потеплевший взгляд.
Ну да.
Уже не хищница, которая воспользовалась беззащитностью старушки, а просто внучка, которая жила вместе с бабушкой, заботилась о ней, да и сроки оформления документов вызывали доверие. За пару лет до смерти Майи Домашкиной. Не за месяц или за неделю, нет...
Завещатель сперва распорядился, а потом пожил в своей квартире, умер в ней же, был похоронен со всем почетом...
Прасковья Петровна сверлила Матильду злобным взглядом. От герцогессы все отлетало, как от стенки. Куда уж этой корове до матушки-настоятельницы Эралин!
Вот где был гибрид гарпии с василиском, а Параша - жалкая дилетантка.
- С вашего позволения, Ваша Честь, я поясню?
- Да, пожалуйста.
- По вопросам искового заявления. Бабушка оформила дарственную на меня еще когда я стала совершеннолетней. Бабушка была в здравом уме, в твердой памяти, она отдавала себе отчет в своих действиях, и это могут подтвердить и нотариусы, у которых она все оформляла, и врачи из поликлиники, в которой она лечилась. Если нужно, я представлю список с телефонами и адресами.
Судья кивнула.
Мария-Элена восприняла это, как разрешение продолжать.
- Так же, я могу пригласить свидетелей, которые докажут, что я жила с бабушкой всю свою жизнь, я заботилась о ней до ее последнего дня, и упрекнуть меня не в чем.
- А я могу представить свидетелей обратного! - рявкнула Параша. - Шалавилась ты, а не заботилась!
Судья перевела гораздо менее благосклонный взгляд на Прасковью Петровну.
- Попрошу вас держать себя в руках. Иначе я приму меры.
Гадкая тетка заткнулась. Но глаза у нее стали как две иголки. Мария-Элена пожала плечами и продолжила.
- Более того, я не видела свою мать уже шестнадцать лет.
Судья прищурилась. Дело переставало быть томным.
- Поясните?