– Сколько тебе лет, девочка? Почему ты не знаешь традиций своего народа?

Меня охватило раздражение, я разжала руки и выбралась из объятий мужчины, даривших упоительное чувство безопасности. Эх, а ведь так здорово было сидеть у него на коленях, уткнувшись в шею! Встала, чувствуя себя жалкой и несчастной под их любопытными взглядами: в изгвазданном в траве нижнем белье, с растрепанными волосами. Но гордо задрала подбородок, чтобы посмотреть в глаза тоже вставшему эльфу.

– Месяц назад по эльфийским законам я стала совершеннолетней.

Темные удивленно переглянулись меж собой.

– Как тебя зовут, и почему ты одна?

– Меня зовут Эленаль. Раз я совершеннолетняя, то могу путешествовать одна! Не спрашивая ни у кого разрешения.

Мужчины недоуменно подняли брови, а мой спаситель нахмурился.

– Имя твоего рода я не услышал.

Я промолчала, не опуская взгляд, всем видом давая понять, что говорить не буду. Эльфан еще больше нахмурился, а остальные усмехнулись.

– Почему ты оказалась здесь и куда идешь?

Скрывать ответ на эти вопросы смысла не было, поэтому честно ответила, тем более, в голову неожиданно пришла дельная мысль.

– Я иду к волкам-оборотням! Слышала, они принимают в своих землях людей, надеюсь, и мне не откажут. Знаю, светлые у них не в чести, но, думаю, мне, как целителю, они разрешат поселиться на своей территории и под их защитой. – Перевела дыхание и, собравшись с силами, продолжила: – Я читала, что земли эльфанов и оборотней граничат. Если вы направляетесь домой, можно мне проехать с вами хоть какое-то расстояние? Поближе к оборотням… Если вы не против, конечно?

Чем больше я говорила, тем сильнее округлялись у темных глаза и вытягивались лица. Затем мой спаситель, сощурившись, подозрительно спросил:

– Кто ты такая, Эленаль? И почему ты здесь? Мне нужна только правда, и ты мне ее скажешь!

– Но я же уже ответила, почему, что вам еще надо от меня?

– Девочка, если думаешь, мы поверили в чушь, что ты сейчас наговорила, то ошибаешься. – Сказал стоящий рядом темный с голубыми глазами и единственный, у кого волосы были заплетены, причем не в одну, а в две длиннющие косы.

Он гневно смотрел на меня. Потом быстро сел и, нарисовав закорючку на земле, хлопнул по ней ладонью. У меня от ужаса перехватило дыхание, я обернулась к сероглазому, но он только хмурился. И тут – о, ужас! – по моим ногам поползли корни, оплетая их так крепко, что с места не двинуться.

Я в панике забилась, но как только поняла, что ничего не могу поделать, подняла глаза, заплакала и умоляюще протянула к нему руки. Ступни уже ушли под землю. И тут мой герой быстро присел, начертил на земле знак и прекратил мои мучения. Трясущимися руками я опять вцепилась в его рубашку. Сердце бешено билось от страха, грозя выскочить из груди.

Голубоглазый эльфан опять шагнул ко мне, сверкнул холодным взглядом, вынуждая затравленно жаться к спасителю, и с угрозой повторил:

– Кто ты такая и почему здесь? Одна?

Я устала, слишком устала. И из сильных рук, крепко обнимавших меня за плечи, высвобождаться не хотела, а придется. К чему хранить секреты? Мне не стыдно за свое прошлое и поэтому скрывать что-то не стоит. Неохотно отлепившись от горячего мужского тела, отошла на пару шагов. Словно выстраивала между сероглазым эльфаном и собой невидимую стену для защиты от презрения, которое непременно последует. Затем, уставившись на ближайшее дерево, во второй раз рассказала свою историю, также опустила встречу с «пятнами», твердо уверенная, что не надо о ней никому знать.

Пока рассказывала, словно заново переживала каждый момент, невольно выплескивая боль, скопившуюся в душе, и ожидая, что вот-вот добавится новая. Как только в стальных глазах увижу презрение. Но ощутив, что сердце болит в предчувствии, удивилась. Закончив, я обессиленно опустилась на землю. Черт с ними, с этими загребущими корнями и с шестью здоровыми, клыкастыми, темно-серыми мужиками, у ног которых сижу полуголая и босая. Лягу и навсегда усну.

Молчание длилось несколько мгновений, потом раздался глухой голос голубоглазого:

– Я о подобном никогда не слышал, но от сиятельных светлых выродков можно ожидать чего угодно. Если бы встретил твоего так называемого отца, лично бы под деревом схоронил.

Я подняла голову и пораженно всмотрелась в мрачные лица темных. Видимо, отметив мое состояние, мужчина с серебристыми глазами присел рядом на корточки и мягко пояснил: