– У них есть очень необычный ритуал: когда рождается ребёнок, действующая шаманка передаёт матери специальную костяную бусину, та должна положить её в детскую кроватку и затем, когда позволит длина волос, вплести её в причёску. На совершеннолетие – у девочек в двенадцать, у парней в пятнадцать – бусину вставляют в деревянный брусочек, считается, он защищает от злых взглядов и мыслей.

– А она, ну, эта бусина символизирует что? – не утерпела Влада. Она не успела поделиться находкой в спальне Амелики и воспоминанием из своего мира, а сейчас и не уверена была, что стоит. Но кончики пальцев предательски увлажнились – нервничала.

– Не перебивай, я хочу объяснить так, чтобы у тебя сложилась целостная картина, – Хэвард бросил в её сторону недовольный взгляд. – Так вот, когда девушка выходит замуж эта бусина передаётся мужу, а тот либо оставляет у себя, либо передаёт шаманке. Когда наступает второе совершеннолетие у мужчины, это где–то в восемнадцать–двадцать, реже – в двадцать два или даже двадцать три года, его бусина передаётся главе рода как символ верности. По факту, и в случае с женщинами, и в случае с мужчинами, передача бусины – это передача свободы и независимости, так как без неё человек не может полностью владеть своим даром.

– Подожди! Браслеты у шаманок! – сообразила, наконец, Влада. – Они из костяных бусин! Значит, если у неё есть бусина нужного человека, она им управляет как захочет?

– Да. Например, чтобы попасть к нам сегодня афая Гутрун должна была провести специальный ритуал, чтобы её, скажем так, подопечные, не чувствовали себя неполноценными. Вообще, выход главной шаманки в свет – явление очень редкое.

– А Амелика из её рода и подчиняется ей по праву рождения, и, пока находится в другом мире, недоступна её власти.

– Да. Как ты догадалась?

– Много думала. Не важно! Слушай, а если по какой–то причине бусина остаётся у человека, которому она принадлежит? Чисто теоретически.

– Ну, по идее, глава рода или шаманка не чувствуют и не владеют этим человеком. Не слышал о подобном. Может, убивают непокорных, если они отказываются сами передать бусины?

– А эти бусинки обязательно даются после рождения, или женщина может получить их заранее? Ну, не знаю, например, собралась бы с посольством в Архару лет на десять?

– Владислава, у тебя есть своя бусина?

Вопрос заставил девушку испуганно замереть. С кем она меряется мозгами? Почему каждый раз считает себя самой умной и гениальной, когда на самом деле в многоходовых интригах как дитя малое, особенно если сравнивать с лордом–защитником, на котором, по сути, держится безопасность всего мира?

– Да, есть.

– Скажи мне, что она не здесь, – в его голосе отчётливо слышались умоляющие нотки, но недоверие змеёй подняло голову. Зачем ему эта информация? Вдруг для чего–то ужасного?

– Не здесь. Её никто не найдёт, даже если очень захочет, – сказала уверенно, не желая выдавать точное местонахождение своей свободы и независимости, как оказалось. Мало ли, хоть она вряд ли стала составляющей её силы, но вдруг?

– Тем не менее, ты должна сказать мне, где она.

Тёмный взгляд встретился с недоверчивым голубым.

– Зачем?

– Если ты передашь мне бусину, как своему мужу, на тебя никто не сможет претендовать, – объяснил он ей, как ребенку, терпеливо и спокойно, хотя спокойствия не чувствовал.

– Ты сможешь.

– Но я не буду, ты же знаешь.

– Уверен? Ты получишь надо мной полную и безоговорочную власть, пройдёт время, и ты можешь изменить своё мнение. Я сама себе хозяйка, всегда была, есть и буду. Это не обсуждается.

– По законам Тангарии, Владислава, пока ты не замужем, ты собственность родителей. Уж прости, что звучит так некрасиво, но это правда. Отсутствие бусины, думаю, решится с помощью шаманки.

– Как? Она сделает новую? Но ведь такая бусинка не будет напитана моей силой или как там она устроена?

Ситуация не нравилась ей всё больше и больше. Разговор шёл явно не в том ключе, что должен был. И эти странные ощущения, когда ты сам себе не принадлежишь, спрашиваешь не о том, о чём хочешь, думаешь. Что с ней?

Влада испуганно замерла. А вдруг ею сейчас управляют, но не люди, не шаманки или родители, или кто ещё может это делать, а боги? Любопытные, хитрые, направляющие в нужную им сторону.

Она отчётливо почувствовала недовольство и поняла – права.

– Стоп, стоп, стоп! Хэвард, у нас ЧП! Мной руководят! – выпалила скороговоркой, пока её не заставили замолчать.

– Это было ясно с самого начала. Удивительно, что ты догадалась.

Его голос прозвучал холодно. Слишком холодно.

«Что вообще происходит? Неужели я была права и доверять ему не стоило?»

– Пора поговорить начистоту, Владислава. И ты расскажешь мне всё. Абсолютно всё.

Она ожидала чего угодно, только не допроса. Да, он проходил в уютной и привычной атмосфере кухни, а не в подземелье с пыточными инструментами, но от этого легче не было.