– Не столько по дружбе, сколько по необходимости. Гефестион не мог справиться сам с обрушившейся на него силой, а наш император, узнав, что бой начался, всё–таки поспешил на помощь. Оказался, как любят говорить здесь, в нужное время в нужном месте. Гефестион перенаправил потоки и щедро поделился с Гардиком… Четвёртым, так зовут нашего императора, – уточнил он, завидев удивлённо изогнутую бровь внучки. – Я не могу понять, ты что, не удосужилась взять учебник по истории?

– Удосужилась, но там нет этой информации. Вообще нет.

– Интересно. Фартапис учился в вашей академии, но ничего не рассказывал. Хотя он изучал не все предметы, а лишь те, что его интересовали. Жаль. Что–то ведь толкнуло иегерийцев на сокрытие части истории.

– Может, король не хочет, чтобы Груфис и Тангария владели той информации, что доступна вам и правящей семье Иегерии? – предположила Влада.

– Вполне вероятно. Он их тоже недолюбливает.

Влада улыбнулась, хотя мысли в её голове крутились совершенно безрадостные. Было жаль красивый и необычный мир, разрушающий сам себя. Было жаль богов, интригами и кознями нарушивших равновесие внутри пантеона и мира. Было жаль драконов, попавших в клетку.

Мир трещал по швам, ледяным, глубоким, в поле чистоты бушевал дракон, когда–то могущественный и несокрушимый, а нынче лишённый магии, лишённый ума. И не было ни одного счастливчика. Страдали все. И стоически несли свой крест, связанные традициями, верностью народу, стране, принципам, а в случае у драконов – ещё и инстинктам, поведенческой реакции

На фоне трагедии двух правителей козни афаи Гутрун казались детскими играми, никчёмными, ненужными, но всё же досадными. Заигравшаяся шаманка пыталась уподобиться Сифтии, интригуя и выстраивая многоходовые комбинации, ломая жизни, семьи, не считаясь с человеческими чувствами.

Воспоминания об Амелике больно ранили. Влада и тянулась к ней, и не могла справиться с негативном, переступить через убеждения, хотя понимала – вины матери нет ни в чём. Дурное, гадкое стечение обстоятельств и чёртова шаманка – вот, кто повинен во всех их бедах.

Гутрун превратила мать в покорную марионетку. Гутрун стёрла воспоминания о ней, Владиславе. Гутрун заставила Амелику бросить любимого мужчину и соблазнить лорда–защитника Иегерии, доносить и направлять в нужную ей, Гутрун, сторону при каждой возможности.

– Виктор, скажи мне, почему Амелика вернулась на Землю, а меня отправила в Иегерию? – задала она вопрос, никак не вязавшийся с предыдущей частью беседы, однако родственник не выказал удивления.

– Амелика спрятала тебя от Гутрун, обманом заполучив для тебя бусину, за что, собственно, и расплачивается. Она должна была вернуться с бусиной и сдать её, как полагается, но Амелика – это Амелика, она не воспитывалась в Тангарии и не слушается шаманку как должно.

– Но ведь бусина бы ещё не зарядилась как положено.

– Шаманке достаточно первых дней жизни, когда устанавливается связь с амулетом. Конечно, если бы ты его носила достаточно долго, она бы спокойно тобой командовала, но ей достаточно и тонкой ниточки, чтобы превратить её в цепь, но на это ушло бы чуть больше времени. Не критично для её уровня силы и владения энергиями.

– Ясно.

– Мы отошли от темы. В общем, Гутрун бросила Амелику под танки, безумно обозлилась на неё, так как она лишила её возможности манипулировать Фартаписом через тебя. Тангария между мирами не путешествует и не будет, мы не продаём им технологии ни в каком виде, Иегерия и вовсе считает их дикарями, общается только по делу. Амелика не ожидала такого наказания и, если и готовилась, то явно не к тому. Блокировка памяти – операция тончайшая, шаманки владеют ей в полной мере, но в данном случае связь матери и ребёнка оказалась сильнее. Ты ей снилась, она сходила с ума и не могла ничего понять, пока лорд–защитник не создал для неё сад, где она приходила в себя и избавлялась от контроля Гутрун.

– Про сад знаю. Выходит, там она вспоминала обо мне?

– Да. Ради тебя она готова была на всё. Без особой на то необходимости она не выходила оттуда. Для афаи у неё был приготовлен хороший крючок: она предложила отправиться в другой мир, чтобы там попытаться понести дитя от лорда–защитника. Как ты понимаешь, Гутрун не могла отказаться от такого подарка. Если бы всё удалось, если бы Амелика родила ребёнка, притом не важно, какого пола, Тангария возвысилась бы вместе с родом афаи, ведь ей бы пообещали любые преференции, а Гефестион никогда не нарушает своё слово. Тангария, как ты понимаешь, довольно болезненно воспринимает своё положение, потому и плетет интриги, не может остановиться. Груфис – страна зазнаек, пусто за душой, но держатся с большим достоинством. Ты не представляешь, как негодовала Амелика, когда к ней полностью вернулась память и она всё поняла. Мне кажется, Максим её испугался до заикания.

– Но почему я оказалась на месте Амелики здесь? – Максим её не интересовал, а то, что дедушка успел пообщаться с матерью и так было понятно.

– Гутрун обманула Амелику. Та хотела уйти навсегда, но шаманка её переиграла. Вместо заготовленного заранее амулета, который хранился у смотрителя зала перемещений, Амелика получила другой – для обмена на тебя.

– Это многое объясняет, да. Но она вряд ли доказала бы мне, что является моей мамой.