«Да, но ведь ты говорил, что любви не место в твоём сердце, мне всё рассказали, – сдала с потрохами весь пантеон богиня любви. – Жаль, пропустила момент, когда до тебя дошло, что она – не девочка на одну ночь. Как ты посмел её обидеть?! Неужели своим драконьим мозгом не сообразил, что она – для тебя?»

«Я… Ты ведь знаешь, что я скоро уйду», – хотелось молить Нессу, падать на колени, обещать золотые горы, лишь бы сказала, что у нас с Владиславой есть шанс.

«Уйдёшь. Вы все уходите. – Я мог поклясться, что она пожала плечами, столько пренебрежительного равнодушия к теме смерти прозвучало в её голосе. – Ты не станешь её трогать, ведь так? Решил уже?»

«Не решил, – в надежде на честность со стороны богини мне оставалось и самому не лукавить. – Хочу быть с Владиславой и вместе с тем понимаю, как это эгоистично. Ей проще будет пережить мой уход, если нас к тому времени ничего не будет связывать, кроме фальшивой помолвки. Но я не могу, Несса, не могу…»

«Любовь и желание обладать – не одно и то же», – тихо заметила богиня.

– Знаю, – ответил вслух, но так тихо, что вряд ли кто–то бы услышал, если бы оказался рядом.

«Запомни, защитник, Владислава находится под моей опекой. Обидишь её – считай, что обидел меня. Пока она не уверится в твоих и своих чувствах, пока ты не изгонишь скользких ящеров с нашей земли, я не позволю тебе её заполучить. О! А что это я такая добрая? Видимо, от прилива сил. У тебя там пол–дворца, кстати, беременных женщин, скоро ещё появятся, – мимоходом объяснила Несса сумасшедший поток энергий. – Значит так, ты изгоняешь хвостатых, наводишь порядок в стране, а потом я подумаю, стоишь ли ты моей девочки».

«Но я не выживу при прямом контакте с драконом».

«А ты постарайся, – голос Нессы полон ехидства. – Мы в летнем зале, иди туда и не мешай».

«А ты постарайся, а ты постарайся, а ты постарайся», – кажется, в этом ритме звучало моё сердце. У меня есть шанс остаться с Владиславой. Есть шанс. Шанс!

Ограничения богини сейчас не пугали, даже напротив, воодушевляли. Если я могу выжить, если есть хоть призрачный шанс, у меня всё получится. И, надо признать честно и откровенно: не ради Иегерии, не ради народа, не ради семьи.

– А ведь я её действительно люблю.

Стены храма многократно отразили последнее слово – Несса всё ещё здесь.

– Да, люблю, – сказал уже уверенно. Да и какие тут могут быть сомнения? Я поставил женщину выше страны!

«Люблю, люблю, люблю…» – эхом звучало в храме.

«Не обращай внимания, – снова вышла на связь богиня. – Обожаю эти моменты, когда сильные и эгоистичные мужчины признают, что они – не вершина эволюции и человеческие эмоции им не чужды. Вы такие милые! – Несса захихикала как девчонка, но быстро смолкла, видно было – издевается. – Ждём тебя».

Все дороги в храмах имеют поразительное свойство – они тянутся столько, сколько требуется для осмысления нужных богам идей. Я торопился, но шёл долго, едва ли не с полчаса, а пришёл внезапно, хотя до летнего зала путь был неблизкий.

Смех Владиславы поневоле заставлял улыбаться. Когда Несса обнаружила своё присутствие, я сразу успокоился, если бы моей даме грозила опасность, она бы не разговоры разговаривала, а пнула бы на помощь, снабдив для ускорения парой неласковых – она никогда не была неженкой, всё–таки с таким братом, как Наран, даже будучи богиней, научишься и крепким словечкам, и обороне, про характер – вообще молчу, наша Несса не зря пугает образованных людей, в чём–то и посильнее бога войны будет. Только обычное население не в курсе, не вдаются в подробности, а зря.

У меня были серьёзные подозрения по поводу её заключения в плен и, кажется, я не ошибался. Боги наказали самолюбивую Нессу за желание стать у власти, вряд ли у их сплочённости было другое объяснение. Надеюсь, она усвоила урок. Да и остальным неплохой пример.

«Ты идёшь или издеваешься над своей любимой богиней?» – ядовитым голосом спросила Несса, выделяя интонацией самый толстый намёк из возможных.

Нет, ну точно, угадал.

Рассыпаясь в извинениях, вошёл в зал. У меня, похоже, крайняя степень опьянения от струящихся повсюду энергий, иначе и не объяснить совершенно идиотскую промашку.

«Это было недальновидно с твоей стороны, да, – тут же подтвердила Несса. – Но так уж и быть, прощу. Я сегодня добрая».

Если я скажу, что увиденное в прекрасном летнем зале, с которого неоднократно писали картины, где вдохновлялись музыканты, артисты, да и простые люди тоже, меня обескуражило, это будет слабым описанием моих чувств. Вместо увитых зеленью и цветами беседок с фонтанами и прудами с рыбками, вместо белых пушистых облаков и яркого солнышка, вместо пения птиц и стрекота насекомых, я увидел диваны. Клянусь, даже на вид они были… странными.