— Все! Все перевелись. Вернее, перевели. Изжили уходящей властью, — без тени смешка ответил собеседник, и зрачки его стали темнеть.

Ника схватила Аглаю за руку. Муторно и нехорошо стало от взгляда Тимира.

— Мы пойдем.

— Вот так сразу? А мне казалось некоторое время назад, вы очень желали узнать о происходящем здесь. Кто — то даже не побоялся выйти за ворота в ночь.

Ника глянула на Аглаю. Бледность сошла с лица, заменившись желанием уйти, сбежать от неприятного собеседника.

— Я шарахаться от вас не стану. — Он пристально смотрел на Нику. И от этого взгляда было не по себе не только Нике, но и Аглае. Она разозлилась уже не только за свой страх, но и за Нику, внезапно занервничавшую.

— Чего же так? Не боитесь нас?

На бледном лице юноши растянулась тонкая улыбка презрения.

— Я? Вас? — Казалось, он сейчас засмеется. Не засмеялся. Улыбка сползла. Он протянул руку Нике. — Тимир. Мы вроде забыли познакомиться.

Ника снова покосилась на Аглаю. Что ей ответить? Аглае он был неприятен.

— Не бойтесь, я хороший.

— Тала так не думает, — осторожно шепнула Аглая.

— Тала! — Тимир кивнул. — Тала умная. Ее нужно слушать.

— Значит, мы пошли. — Ника потянула Аглаю за рукав. Но ее тут же перехватил Тимир. Пальцы крепко вцепились в тонкое запястье. Ника охнула.

— Мы не закончили…

Аглая ухватила парня за вторую руку.

— Не смей!

— Чего не сметь? Я пока ничего не сделал. А вот она сделала. — В потемневших глазах заплясали воронкой черные вороны. Они затягивали, увлекали. Воронье в небе поддерживало их криком. Аглае почудилось, что все вокруг стало заметно темнее. Разом посерело заходящее солнце. Пожухли травы. И лицо Ники стало темным, безликим. Будто жизнь оставила ее, и только в глазах плескался ужас, словно видела она перед собой не Тимира, а нечто страшное.

— Сила темная если свое возьмет, будет в неподчинении. Застонет округа, завоет от муки. Да ненадолго. Соглядатаи разнюхают, не жилец ты тогда, — звенящим шепотом в ухо парня повторила Аглая мрачное предзнаменование Талы. И сама содрогнулась, когда посмотрел на нее Тимир. Под потемневшими глазами залегли глубокие черные круги, не было ни радужки, ни век, только черные глазницы на бледном лице.

— Не то ты видишь. Ее не от меня спасать нужно… — он не договорил.

— Пусти! — отчаянно, зло прохрипела Аглая.

Тьма из глаз Тимира метнулась наружу. Аглая крепче вцепилась в удерживающую Нику руку. Заломило пальцы. — Пусти! — Тьма остановилась. Крутанулась воронкой. — Изыди! — захолодев от ужаса, хрипом выдавила Аглая первое, что пришло в голову. Тьма замерла. Посерела. Отхлынула от лица Тимира мертвенная бледность. Вокруг Аглаи снова заиграли краски. Окрасился багрянцем закат. Изумрудной зеленью поднялись вершины исполинов. И только трава так и осталась жухлой, словно выжгло ее солнце досуха. Рука Тимира, державшая Нику, ослабла. Аглая рванула ее в сторону. Тимир отшатнулся и безмолвно упал на колени.

— Бежим! — разнесся голос пришедшей в себя Ники. Она схватила растерянную Аглаю за руку и потянула. Аглая рванула следом. Пробежала сотню метров и остановилась. Оглянулась. Тимир продолжал стоять на коленях у поля. Его сотрясала крупная дрожь.

— Стой, Ника!

Та споткнулась от резкого вскрика, глянула непонимающе. В расширенных зрачках еще стояло то жуткое потустороннее, что видела она в Тимире.

— Только не говори, что собираешься ему помогать! Он же… он… — Ника задыхалась от ярости и страха.

— Тала сказала — нельзя, чтобы им сила овладела. Потому что темная. Всем плохо будет.

— Ты не видишь! Если есть в нем темная сила, то она им явно уже овладела!

Аглая нахмурилась.

— Он все же отпустил тебя.

— Повезло, — согласилась Ника и тут же покачала головой. — Второго раза может не быть.

Аглая была согласна с Никой. Только… Не в ее правилах бросать слабых. А Тимир сейчас был слабым. Аглая видела это, чувствовала на расстоянии. Она уверенно пошла к парню. Остановилась за спиной.

— Тим… Тимир, — боязливо прикоснулась к дрожащим плечам.

— Помоги мне! — едва слышное бормотание.

Аглая обошла его. Тимир с трудом приподнял голову. Лицо серое от напряжения. По лбу стекали капли пота. Он обнимал себя руками. Коса растрепалась.

— Помоги!

— Даже не думай! — перехватила ее руку Ника. Аглая холодно отстранила ее.

— Я могла бы не думать и там, у болота.

Ника закусила губу.

Вместе они помогли Тимиру подняться.

— Где твой дом? — как можно громче спросила Аглая, превозмогая боль в горле.

— Домой нельзя, — прошептал он. — Там мать… Изгонит…

Аглая воззрилась на парня. Какая мать? Что значит — изгонит? Тала говорила…

— Приемная! Килла, — он едва шепнул и повалился на руки Аглае. Ника успела подставить плечо.

— К нам точно нельзя. Меня хозяйка и так не сильно любит…