«Обещай, что она не узнает. Слишком больно и тяжело. Она не вынесет».

«Обещаю. Ты согласна?»

«Да».

И голос выдохнул, произнося темный, пугающий разум заговор. А рука непроизвольно потянулась к тонкому кинжалу в витиеватых ножнах, висевшему на боку.

* * *

Аглая сидела у окна, глядя, как удаляется фигура Ники. Опущенные плечи подруги чуть подрагивали, она куталась в плащ, закрывала голову капюшоном.

— Плохо ей! — тихо сказала Аглая и отвернулась. — Сил нет смотреть на такую Нику.

Хорек ластился. Она потрепала его по холке и опустила на пол. Неторопливо расстелила кровать, стоящую в углу. Подумав, расправила и Нике у окна. От белья приятно пахло травами и оттого напоминало бабушкин дом. Аглая прижалась лицом к подушке и с удовольствием вдыхала успокаивающий далекий аромат. Трещала тихо лучина, тускло отсвечивала иконка в углу. Аглая поднялась. Прошла к божнице.

Перекрестилась, смотря в лицо образку. А ведь она даже не знает, кому и как молиться. Аглая всматривалась в иконку. Седовласый старец. Непонятные символы. У бабушки было много икон. Похожая была. Какие молитвы она ей читала? И читала ли? Аглая не слышала. Заговоры, те, бывало, и долетали до уха. Силу земли вычитывала, небесную силу и что — то там еще о покровительстве. Кто бы мог знать, что и Аглае это пригодится. Она вернулась к кровати, присела.

Тонко пропищал хорек, запрыгивая на колени. Она механически погладила его.

В дверь едва слышно поскреблись. Аглая вслушалась. Следом постучали. И пьяный голос, запинаясь, проворковал.

— Душ — ш — шеньк — ка м — м — моя!

Аглая бросила взгляд на отставленный у печи ухват. Быстро спрыгнула с кровати.

Дверь распахнулась от сильного удара, да так, что ее покосило. Аглая взвизгнула, рука почти схватила ухват. Но вошедший был быстрее, хоть и раскачивался. По дому поплыл одуряющий запах браги. Крепкие руки успели схватить Аглаю и прижать к стене.

— Не б — б — бойс — ся! Я б — б — бу — ду нежным! — источал в лицо хмель Радомир, одной рукой зажимая Аглае рот, второй хватая за волосы и оттягивая их назад. Аглая против воли посмотрела в лицо главе. Он усмехался. На раскрасневшемся лице выступили капли пота. Аглая уперлась ладонями ему в грудь. Но он налегал сильнее, вжимая в стену, больнее оттягивая волосы. Губы скользнули к уху. Коснулись мочки. Рука отпустила волосы, перехватывая шею.

— Не соп — п — противляйся! Я же л — л — лучше, чем согл — л — лядатай!

Аглая перестала дышать от ужаса и чувства полной беспомощности. Он скользнул влажными губами по щеке, грубые пальцы прошлись по спине, губы впились в ее рот требовательно и больно. Язык уперся в зубы, с силой раздвигая их. И вдруг Радомир отпустил ее, внезапно вскрикнув.

Острые мелкие зубы хорька впились в руку.

— Ах ты, чернь мелкая! — Радомир рывком оторвал зверька от себя, зло швырнул в сторону. Тот ударился о стену, горестно взвыл от боли и смолк.

— Не тронь! — вскрикнула Аглая. Освобожденная на секунду, она вырвалась из — под тела налегающего Радомира и кинулась к хорю. Глава перехватил ее, притянул к себе.

— Что ж ты так н — н — н — нехорошо со мной. А ведь я не н — н — насильник. Я в жены взять готов.

Рука скользнула под рубаху.

Пальцы влажные, дрожащие, царапали кожу, двигаясь вдоль спины и вперед, к груди, с силой сжали. Аглаю бросило в жар от стыда.

Глава сильнее прижимал вторую ладонь к ее губам, не давая закричать.

— Я буду н — н — не — жным, х — х — хо — рошим мужем, — сипел хрипло.

Ладонь сжала грудь. Сильное мужское тело вжимало в стену дрожащее женское. Нога протиснулась между колен Аглаи и начала подниматься выше. — Треп — пыхайся, мне так даже больше нравится…

Рык заставил хатку содрогнуться.

— Пошел вон! — в проеме выбитой двери стоял взбешенный Тимир. За его спиной угадывалась тень Тихона.

Радомир, не отпуская Аглаю, повернул голову. На губах расплылась ухмылка.

— Что ты мне, малахольный, сделаешь? Или, может, ваш старикан сможет меня урезонить?

Зрачки Тимира сузились, подернулись тьмой. На кончиках пальцев заиграли тени.

Радомир изменился в лице. Перевел непонимающий взгляд на Аглаю. Снова на Тимира… Икнул громко…

— Отпусти ее, — прохрипел Тимир.

Радомир отпустил. Отступил в сторону, испуганно косясь на прошмыгнувшего в хату Тихона.