Лорд Валдор ван Шарот

Лежа на просторном ложе в своем уютном островном домике, о коем не догадывался даже Даррен, я с нежностью рассматривал свое спящее сокровище с разметавшимися серебристыми волосами. Ночь была невероятной. Моя несравненная супруга впервые принадлежала мне, и, каюсь, я все никак не мог остановиться, впрочем, как и сама Мари. Она так и заснула посреди очередной ласки. Радость моя, счастье мое, душа моя… Марина.

Рассветные лучи уже пробивали ночной сумрак, врываясь в открытые окна, а мне нестерпимо хотелось остановить время, чтобы урвать еще пару счастливых мгновений, проведенных наедине с любимой. Вот уж никогда не подумал бы, что одна-единственная ночь способна сделать из собранного деловитого меня совершенно счастливого, до драконьих у-ха-ха, мужчину.

Осторожно протянув руку, я тихонько обрисовывал черты безупречного лица. Темные ресницы затрепетали и явили заспанный взгляд самых чудесных глаз этого, да и всех сущих миров звездного круга. Мое солнышко проснулось, потянулось всем телом, словно дикая лесная кошка, и радужно улыбнулось мне. Потрясающее чувство — за одну эту улыбку я готов один расправиться со всеми темными магами и жрецами Таинара, а между делом построить тысячи прекрасных городов. Словом, сделать все, что она попросит.

Сколько любви, сколько нежности…

Мари

Открывать глаза не хотелось, я просто купалась в безбрежном океане счастья и спокойствия. Едва ощутимые прикосновения к лицу вызвали блаженную улыбку. Как же хорошо! Столько легкости и энергии в себе я вовсе не ожидала обнаружить, ночь-то спокойной не была, напротив, а вот поди ж ты. Кажется, я и горы могу свернуть, и стадо мамонтов остановить одним мизинцем.

Дыхание Вала легонько шевелило волоски на виске, вызывая стройные ряды крошек-мурашек в домашних тапочках, мягко мигрирующих по чувствительной коже моей шеи и груди. Открыв глаза, первым, что я увидела, оказался этот невозможный дракон. Он тихонько лежал на боку и откровенно любовался моим заспанным видом, задумчиво улыбаясь при этом.

Утро было совершенным. Уверена, мне не дано забыть его никогда. Когда мы несколько насытились друг другом, солнце уже приподнялось над спокойными водами океана. Настала пора возвращаться к делам насущным. Что ж, такова жизнь и наш долг. Зато эта волшебная ночь и не менее чудесное утро навсегда останутся с нами.

Портальное кольцо благополучно перенесло меня в личные покои, где я и привела себя в порядок уже в облике принца Ингмара. А там и вездесущая Миланта подоспела с завтраком. Теплое чувство, родившееся в груди еще ночью, никуда не делось. Меня тянуло улыбаться всем подряд и делать подданных счастливыми.

Берегись, мир, на тебя счастливый принц Ингмар идет.

Наследный принц Ингмар де ла Рен

О, кстати! В голове возникла интересная мысль. Памятуя о том, что длительное воздержание принца по дамской части вызывает во дворце слишком много пересудов, можно постараться решить эту проблему с помощью проверенного средства — Мили.

Наблюдая за тем, как расторопная девушка сервирует стол к завтраку и негромко напевает простенькую мелодию, я попутно считывал ее мысли. О-о-о… хорошенькая головка оказалась забита таким необъятным ворохом самых разнообразных забот и проблем, что у меня чуть голова не вспухла. Все-таки некоторые женщины заслуживают истинного уважения. И ведь поет же, не плачет!

Мм… а вот это интересно. Наша милая Мили, оказывается, была влюблена в одного из лучших друзей своего двоюродного брата Микаэля. Звали счастливчика Рольф. Они оба служили в городской страже. Вот только парень никогда не замечал миниатюрную куколку в простеньком неброском платье, смотрящую на высокого плечистого красавца влюбленными глазами. А ей так хотелось, чтобы предмет обожания обратил на нее внимание.

«…И женился!» — понятливая Лисса одним словом обрисовала все мечты и стремления Мили.

Ожидаемо. Что ж, и это тоже неплохо. Проблемой девушки было полнейшее отсутствие свободных средств. Какие там наряды, когда практически все заработанные деньги это доброе сердечко передавала матери, живущей в отдаленной деревушке, — младшим братишкам нужно было на что-то жить, одеваться и кушать. В сельской глубинке ее жалованья хватало им с лихвой, а вот сама Миланта жила в комнате для слуг, ела на дворцовой кухне и не имела возможности приобрести себе ничего более-менее дорогого. Ее ценили за трудолюбие и неизменную доброжелательность, но содержание, увы, не поднимали. Так что одежда мышки хоть и была чистой и добротной, но вот красотой не отличалась.

Ну-с…

— Миланта, — мягко окликнул я ее.

Вздрогнув от неожиданности, девушка настороженно посмотрела на меня и, заученно присев, ответила:

— Да, ваше высочество?