— Унеси ее отсюда! — прокричал один из громил, кинув на меня огненный взгляд.

Я бы возмутилась, если бы могла, но на мои глаза легла плотная повязка. Спустя миг осознала, что ноги больше не ощущают дороги. Тело обдавало ветром, а уши попросту заложило. Кажется, я лечу, точнее, летит тот, кто продолжает меня крепко удерживать в своих лапах, будто куклу за пластиковые конечности, вытянув вперед руки. Вот не знаю почему, но я ощущала себя именно игрушкой.

Полет прекратился так же неожиданно, как и начался. Ногами ощутила жесткую поверхность, а вот руки кто-то крепко стягивал веревками за спиной. Как только процедура пленения подошла к концу, с глаз сдернули повязку.

Мать моя женщина! Завяжите мне глаза обратно!

— Господи! — пораженно простонала я.

Мне хватило пары секунд, чтобы оценить весь масштаб катастрофы. Я стояла посредине той самой крыши, на которой когда-то, да чего уж там, еще вечером находились недвижимые статуи горгулий, а напротив этого каменного мрачного здания располагался мой так и не состоявшийся офис. Но все это было лишь малозначимым антуражем. Прямо передо мной возвышался монстр. Вопреки разуму, был сей индивид не каменный, а более чем живой. Крылья за его спиной слегка подрагивали, создавая воздушные потоки.

— Прекратите! — захлебываясь воздухом, прокричала я. — Отпустите меня немедленно!

— Размечталась! — пробасило существо, чуть приоткрыв пасть.

Ученые утверждают, что звери не могут говорить не потому, что не умеют, а потому, что у них другое строение гортани. Единственные звуки, которые из нее рождаются, — это вой или рык. По этой логике передо мной кто угодно, только не зверь.

Интересно, мне сейчас радоваться или окончательно с жизнью прощаться?!

— Азим! — раздался голос со стороны, и я резко повернула голову, игнорируя легкий хруст в шейных позвонках. — Азим, строй тоннель! — приказал еще один каменный монстр.

Хотя о чем это я? Каменными они были до того, как ожили. Я сплю?! Сошла с ума? Или просто перебрала того красного, чуть кисловатого вина?

— Гив, — продолжил тот, что все еще создавал ощутимый сквозняк. — Наши еще не вернулись.

— Идиоты! — отозвался Гив.

И тут я не могла с ним не согласиться, мы точно все идиоты, а значит, нам сейчас для всеобщего блага надо разойтись по домам. Почему я не психовала? Не истерила? Не рыпалась, не голосила, как все русские бабы?

А смысл?

Все это время я истерично дергала руками за спиной, ощущая, как мерзкие веревки натирают запястья. Конечно, сдерживалась из последних сил, чтобы не упасть на колени и, рыдая, не просить этих птенчиков отпустить меня на волю. Вот только почему-то представлялось мне, что добрые крылатые чудики тут же тупо скинут меня с крыши и, провожая взглядом мой последний полет, будут нагло скалить морды.

Ни за что! Этого удовольствия я им не доставлю. Вот сейчас соберу остатки разума и обязательно что-нибудь придумаю. В крайнем случае, всегда могу впасть в истерику.

Меня оглушили звуки хлопающих крыльев. С разных сторон на крышу прыгали горгульи, забавно щелкая пастями. Лишь позже я узнала, что это был их родной язык, доступный лишь тогда, когда существа принимали монстрообразный облик.

— Все? — поинтересовался Азим.

— Да, — отозвался Гив.

— Шестеро горгулий не смогли покромсать двоих вампиров? — насмехаясь, поинтересовался Азим.

— Между прочим, не рядовых, — ответил один из только что прилетевших. — Там был Кадар.

— Да? — искренне удивился Азим. — Надеюсь, больше его там нет?

— Больше его вообще нет, — прокомментировал монстр.

— Уже хорошо. Сдается мне, Лиагара будет грустить, поняв, что ее правая рука канула в закрытом мире без возможности возрождения.

— Нам пора, — отозвался Гив, буравя меня взглядом. — Это не то, на что я надеялся, но раз кольцо ее признало… Может, в ней есть кровь горгулий?

— Ага… Капля на десять литров, — буркнул Азим. — Она человек, или бери что дают, или еще лет сто ищи ключ. Держите ее и глаза завяжите, чтобы от света не ослепла.

Услышав приказ, я тут же дернулась. Маленький шажок назад, и, чуть не поскользнувшись на мокрой крыше, угодила в лапы очередному монстру.

— Стой, дура, упадешь! — гаркнул главарь крылатых. — Спиной ее к воронке, так точно не убежит.

А перед глазами и правда разворачивалась воронка.

— Отпустите! Не трогайте! — прокричала я.

Ну, наконец-то истерика пожаловала, а то показалось, психика от любопытства забилась в угол, лишь большими глазами наблюдая за происходящим. Ан нет! Как паленым запахло, так вот она, получите — распишитесь. Правда, крылатых это мало волновало, прощелкав друг другу что-то только им ведомое, они завязали мне глаза, и далее я лишь на слух догадывалась о происходящем.