Инспекция, пока она не касалась моей персоны, волновала меня мало. Приедет большая шишка? А мне-то что? Главное, держаться от всего этого подальше. Избавившись от нависшей над головой угрозы Джастина, я немного расслабилась, настроение поднялось, даже порхающий по ванной кошак уже не так напрягал. Подумав над словами Луиджи, я пришла к выводу, что все и правда не так страшно. Ну Совет магов, самая крутая группировка Инарии, против того, чтобы мифический герой, то есть я, распечатывал их маленький мирок. Ну я не знаю, как это сделать, хотя желательно разобраться с этим поскорее. Делов-то. На моей стороне чудаковатый ректор и его сын с друзьями. С одним другом — так это точно.

— Эй, — Лотта тронула меня за плечо. — Ты спишь?

Я возмущенно вскинулась.

— Нет! Я читаю.

Мы сидели в библиотеке, но сегодня у меня больше не было настроения учиться.

— Ты глаза закрыла, — укоризненно покачала головой подруга. — Ладно, уже поздно, пошли спать?

Я отказалась, нужно было взять себя в руки и закончить конспект, каким бы нудным и надоевшим он ни был.

— Иди, — махнула я рукой. — Я еще посижу.

Шарлотта ушла. Я осталась одна в целом секторе. Конечно, было уже не так страшно, как в самом начале, но все равно немного не по себе от подступающей со всех сторон темноты, разгоняемой лишь шаром на моем столе. Возможно, стоило уйти вместе с Лоттой.

Я собрала книги и поспешила вслед за подругой, хотя она, конечно, уже изрядно меня опередила. Все мое внимание было сосредоточено на том, чтобы не споткнуться в полумраке, а ведь могла бы уже заметить, что многие из случившихся со мной неприятностей начинались похожим образом. Я добралась до нужного стеллажа и быстро рассовала книги по полкам. Все, теперь можно…

Я не додумала мысль, обернулась и взвизгнула от неожиданности. Передо мной стоял Джастин, но с ним было что-то не так. Я и охнуть не успела, как он схватил меня за горло и потянул вверх, прижимая к книжному стеллажу. Самодовольного хладнокровия лучшего студента Университета прикладной магии не было и в помине.

— Я тебя ненавижу, — прошипел он. Бледные глаза сияли яростью, как кусочки хрусталя. — Ненавижу.

Пальцы конвульсивно сжались на моей шее, я полузадушенно захрипела. Лицо Джастина, перекошенное от злости, было так близко, что хотелось зажмуриться. Вцепившись ногтями в его запястье, я смогла пискнуть:

— За что?..

— Диана… — Он стиснул зубы. Меня бросило в дрожь. — Я тебя уничтожу, дрянь ты мелкая. Если с ней хоть что-нибудь случится, — он тяжело сглотнул, — я тебя раздавлю.

У меня перед глазами все плыло. Не понимаю, при чем тут Диана? В последний раз я видела ее… Когда же я ее видела?

— Пусти. — Я отчаянно дернулась, вытянувшись на мысочках и едва доставая до пола. — Я ничего не знаю!

В ответ он только сильнее сжал пальцы. Еще немного, и я или задохнусь, или шея переломится.

Я случайно поймала затуманенный непонятной мне яростью взгляд Джастина и обомлела. В его глазах дрожали самые настоящие слезы.

— Я тебя ненавижу… — еще раз еле слышно прошептал он, а я не могла оторвать взгляда от его покрасневших бешеных глаз, потому что кроме гнева там плескалось отчаяние и тоска. Воспользовавшись секундной слабостью парня, я вцепилась в его руку и чуть освободила свое горло.

— Что случилось? — выпалила я, пока еще могла. — Что-то с жа… с Дианой?

Наверное, я угадала, потому что лицо Джастина смертельно побледнело, став почти таким же белым, как волосы, и он оскалился не хуже бешеного пса. Ну все, мне конец.

— Отойди от нее! — грозный оклик напугал меня, а вот Джастин его, похоже, даже не услышал. Я пнула его ногой в колено и пискнула как можно громче:

— Кай! Кай!

Хватка на шее ослабла, а после и вовсе исчезла.

— Лемминкайнен, — пробормотал Джастин, поворачиваясь к своему извечному сопернику. — Как ты смеешь со мной заговаривать, после того что сделал?

Я упала на колени и, прижав руки к груди, пыталась отдышаться. Кай посмотрел на меня, видимо, убедившись, что помирать на месте я не собираюсь, и обратил все внимание на белобрысого.

— Не тебе меня учить, Джастин. Твои руки по локоть в чужих слезах.

— А твои? — Теоретик вскинул голову, отчего белые асимметричные пряди его волос всколыхнулись вверх. — Ты хоть раз видел, как плачет твоя невеста? Как она плачет из-за тебя?! — его голос снова начал срываться. — А я видел! Потому что она приходила ко мне, когда не получала от тебя взаимности. Скажи мне, Лемминкайнен, ты вообще способен хоть на какие-нибудь чувства?!

Лицо Кая окаменело. Губы дрогнули, и ответ пришлось практически читать по ним:

— Это. Не твое. Дело.

Я догадывалась, какая буря сейчас кипит за ледяным гордым фасадом, и очень боялась, что она вырвется на волю.

— Парни… Кай, — жалобным голоском попросила я, — пожалуйста, перестаньте!

Боевик стиснул рукоять пристегнутого к поясу меча.

— Наша помолвка ровным счетом ничего не значила. Пустая формальность. Мы были чужими людьми.