- Скажи, что услышала меня. - Даниэль поднялся на ноги, сурово смотря на женщину. Он впервые позволил себе грубость по отношению к ней, и удовольствия это ему не доставляло. Но Дэафи должна была помогать ему, а не угрожать чужой жизни.

- Я услышала. Но лучше вам не умирать, - бросила она и развернулась к дверям.

Некромант с недовольством и зарождающимся гневом смотрел ей в спину.

- Забыла сказать. К вам гостья, - остановившись на секунду, сообщила Дэафи.

- Кто?! - Тон Даниэля получился резким.

- Ваша старая подруга. Я проводила ее в малую гостиную.

- Хорошо. Сейчас буду, - сказал он, догадываясь о личности пришедшей, не так много у некроманта было знакомых, способных прийти в гости.

Когда на первом этаже раздалась переливчатая трель, я тащила стул из столовой в гостиную. Это было спонтанное решение. Мы с некромантом и его друзьями не обговаривали время встречи, и я уже час бродила по первому этажу, заглядывая во все пыльные углы и заставляя служанку нервничать.

Но буквально минуту назад, вновь посетив гостиную и посмотрев на два дивана по разные стороны от низенького столика, я поняла, что они слишком маленькие для трех человек, но идеальны для двух. Поэтому мне в срочном порядке потребовалось отыскать себе стул. Совсем не потому, что сидеть с кем-то из этой троицы было неприятно, но все же отдельное место комфортнее.

Я ускорилась, спешно перебирая ногами, но ножка стула зацепила косяк, стукнув другой по моей лодыжке.

- Черт! - тихо выругалась я, скривившись.

Входная дверь оказалась уже открыта, и яркая полоска света освещала узенький коридорчик у лестницы. Служанка мяла фартук, а гости вошли в дом.

Клайм выглядел иначе с зачесанными назад волосами, которые придавали ему аристократический вид. В руке он держал широкий чемоданчик из черного гладкого материала, по краю которого блестела окантовка из металла. Ридж тоже явился не с пустыми руками, у него под мышкой оказался зажат скрученный лист бумаги размером с ватман. Ловелас, готовый идти дальше, не стесняясь оглядывал коридор. Некромант же оставался некромантом, только в другой одежде, что разнилось с привычным образом, - мягкие коричневые ботинки с темными брюками и рубашка навыпуск. Сама рубашка была белой, но вот манжеты и воротник - черными, а пуговицы на ней - блестящими и с гравировкой. Последнее я заметила уже позже.

Надеюсь, они не услышали моего ругательства. Оно может показаться необычным. В этом мире ведь нет чертей? Даже выдуманных? Хотя чего это я, они здесь есть, просто зовутся иначе.

С легкой руки причислив всех своих неприятелей к бесам, я, не тушуясь, продолжила тащить стул.

- Не могу сказать, что рада вас видеть, но проходите, - ляпнула я и тотчас подумала, что мне должны дать приз года за худшее приветствие гостей.

- Грубиянка. Но почему мне все равно не хочется уходить? - весело проговорил Ридж.

- Ну, это уже вопрос не ко мне, а к тебе, - резонно заметила я, кивая в сторону гостиной. - Спасибо, Дарина. Можешь пока идти, - обратилась к служанке.

Я инстинктивно избегала смотреть на некроманта. Вчерашние перепалки были странными, я насмотрелась достаточно сериалов, чтобы провести аналогию. Не знаю, насколько это работает в реальной жизни, но ненависть не равнодушие, а острые слова заставляли кровь кипеть.

Ну и внешне Даниэль привлекателен, я же не слепая, только характер паршивый, а душонка гнилая. До сих пор не могу отделаться от мысли, что все происходящее - ловушка, тщательно продуманная, что поставит меня в крайне трудное положение.

Размышления прервались, когда стул, что я тащила за собой, молча выдернули из рук. Лица Лефевра я уже не видела, лишь спину, но он держал предмет мебели легко, будто тот ничего не весил.

Чего это он?

Но я была благодарна. Мебель в этом доме, как говорят, делали на века, из натурального дерева, и она ни в какое сравнение не шла с недешевыми порой стульями из Икеа.

Когда я вошла в гостиную, стул был брошен неподалеку от стола, а Даниэль задумчиво рассматривал картину на стене.

Надо было ее все-таки снять и не бояться мнения прислуги.

С картины смотрела на меня я. Ну, почти я. Конкордия стояла с букетом ярко-алых цветов. Я никогда не видела таких прежде, но отдаленно их бутоны напоминали хризантемы. Фальшивая улыбка, пустой взгляд и белое приталенное платье вносили диссонанс в моем восприятии. Все в этом изображении казалось неправильным, ложным и противоестественным.

Если долго смотреть, то красные цветы напоминали пятна крови на белоснежном мерцающем снегу. Когда я впервые увидела этот портрет, то хотела перевернуть его лицом к стене, но меня остановила та же причина, что не дала убрать его сегодня со стены.

Даниэль перевел внимательный взгляд с картины на меня.