Я испугалась, что молния попадет в него. Бросилась, чтобы оттащить от алтаря, но в этот миг инквизитор произнес финальную фразу и алтарь взорвался синим цветом. Ослепительно яркий столб ударил в потолок, воздух зазвенел миллионами крошечных льдинок, и мне показалось, что купол собора рухнул, открыв над головой небо. Такой прожектор нельзя не заметить, сейчас в Брамен слетятся все Темные колдуны, а не только господин Герассу. Мамочки, да это мост из света между мирами. Канат, по которому можно перебраться. Я забилась в угол комнаты и сжалась в комок от страха, а свет погас. В потемневшей комнате с потолка тихо падали голубые снежинки.

– Сила богов безгранична, – пьяно улыбался Туссэн, – и нет большего счастья, чем прикоснуться к ней. Иди ко мне, Селеста.

Он поднял меня с пола и прижал к стене. Поцелуй получился грубым, требовательным. После ритуала Туссэн завелся сильнее, чем от ласк в парке. Приворот действовал, лишая разума и способности сопротивляться желанию. Инквизитор раздевал меня, уже не думая, что до свадьбы нельзя. Панталоны полетели на пол, нижняя юбка не снималась, но он просто задрал её вместе с платьем. Я не заметила, как распустил завязки штанов, почувствовала только тогда, когда уперся в меня окаменевшей плотью.

– Боги простят, – задыхался от страсти Туссэн, – а наставник нас не выдаст. Не бойся, он не прибудет из своего мира прямо сейчас, время у нас есть. Будет свадьба, будет все, как нужно, но сейчас ты станешь моей.

Мне показалось, он войдет сразу же, но я сжалась от испуга, и тело не пустило. Больно стало так, словно инквизитор собирался разорвать меня не части. Эйфория от приворота проходила. Страх прогонял её. Не насилие это, я сама хотела, но не могла. В сознании зациклилась единственная мысль: «Не тот мужчина. Не тот». Она перечеркивала все, что было до этого. Разбивала вдребезги решимость отдаться и уничтожала эффект от выпитого зелья. Уже на ясную голову я вспомнила, почему сказала «да» на помолвке. Назло демону. Я не хотела замуж, я хотела разозлить герцога Ада. Отомстить ему за ночь с Белиндой. Большей глупости нельзя было придумать, и она привела меня к тому, что происходило сейчас.

– Не надо, – простонала я, пытаясь оттолкнуть Туссэна.

– Тише, – прошипел он на ухо, – мы в соборе. Тебе больно, я знаю, но постарайся не кричать.

Не получилось. Как только он снова попытался меня взять, я завизжала.

– Тише, – взмолился Туссэн.

– Мне больно!

– Я тороплюсь, ты не готова и потому больно. Сейчас.

Он отпустил меня. Я выдохнула и повисла на шее инквизитора. Туман ушел, я снова видела мир четко. Крошечную комнату с алтарем, полуголого мужчину и себя, прижатую к стене. Кажется, мы святотатствовали. Оскверняли место силы. Но одержимого похотью Туссэна это не волновало. Я сама опоила его микстурой аптекаря. Сама потащила сначала в парк, а потом в собор и потребовала жениться. А для мужчины больше клятв и нудных ритуалов значила физическая близость. Именно сейчас происходило наше таинство перед алтарем, а не под сонное бормотание священника в присутствии гостей.

– Прости, я напугал тебя, – шепнул Туссэн. На мгновение мне показалось, что он тоже очнулся от приворота, но инквизитор снова полез ко мне под юбку. – Тебе ведь понравилось в парке? Расслабься, сейчас будет так же хорошо.

Лоно саднило от пережитой боли, и прикосновение пальцев уже не казались нежными. Я стонала и царапала Туссэна по плечам. Пыталась вырваться, но он держал очень крепко. От ласки до насилия оставался один шаг. Я понимала, что должна смириться. Позволить будущему мужу сделать со мной то, что он должен сделать. Спасти себя, наконец, от жадного внимания Ковена, позорных свадебных ритуалов. Позволить белой магии не сломаться и подарить нам здоровых детей.

Мне нужно чуть-чуть потерпеть, и меня оставят в покое сразу все. Но вместо голоса разума я слышала признания Данталиона. Он хотел, что бы я любила его без удавки на шее. Любила его… Демона. То, что никогда не должно было случиться, произошло. Совсем не сила Ада, а нечто большее связывало нас. Я почти призналась самой себе, но вспомнила, что герцог меня бросил. Так подло и бесчестно, как ни один человек никогда бы не смог. Он знал, что ведьмы заберут заклинание из Книги Рода и убьют меня. Знал! Знал! И что я услышала в кабинете Филиппа? «Мне жаль, Стебелек».

Ему жаль. Мне тоже. Я люблю его, но умирать ради мерзкого демона не готова.

Я погладила Туссэна по щеке и поцеловала. Тело отозвалось на ласку. Скоро я буду готова к нашей свадьбе.

***

Повозку Дюбуа возили по городу два отменных скакуна, но бедная травница не могла позволить себе такой роскоши. На заднем дворе лавки нашлось рассохшееся от времени корыто и старая кляча. Данталион думал, что лошадь издохнет, как только Ги наденет на неё хомут, но все обошлось.

– Пешком было бы быстрее, – проворчал демон.

– Да, мессир, – покладисто согласился Ги голосом Жизель, – но раз уж мы собрались спасать мадемуазель Дюбуа от жениха, то её нужно где-то прятать. Или вы её сразу в Ад заберете?