Я чувствовала себя упоительно свободной. Настолько дерзкой, словно впервые выпила шампанского на последнем звонке и собиралась гулять по набережной в школьной форме и белом фартуке. Здравствуй, взрослая жизнь!

Отпрашиваться к Филиппу я не пошла. Отец спал после ужина и совершенно точно спросонок ударил бы меня чем-нибудь. «Ой, я объявила о помолвке с Туссэном, а теперь мы с месье Делорне ночью пойдем к аптекарю в гости. Нет, я трезвая. Ну, полбокала вина пригубила. Нет, с головой все в порядке. А вообще я замуж все-таки за другого выйду. Он демон и герцог Ада, но я ни с кем не чувствовала себя лучше». Смеяться только хотелось постоянно. Со стороны моё счастье выглядело очень глупо.

Данталион одевался при мне, ничуть не стесняясь. Я сначала отворачивалась, а потом украдкой подглядывала. Кто ж знал, что обратный раздеванию процесс может быть еще эротичнее? Одежда сидела на демоне лучше, чем на манекене. Он вообще преображал все, к чему прикасался, и сам казался фантастическим, нереальным существом. Так оно и было, кстати. Смертное тело демона служило сосудом для пламени Ада. Враждебное миру, внутри Данталиона оно прекрасно себя чувствовало. Будто в ладонях, бережно его держащих. Я любовалась им и никак не могла остановиться.

– Письмо Изабэль, – напомнил демон, заметив мой пристальный взгляд. Ничего не имел против, проклятый, хоть и не позировал специально. – Я могу его прочитать?

– Да, конечно.

Я достала из сундучка на столе сложенный вчетверо лист и отдала демону. Давно оделась даже без помощи Жизель и теперь ждала, пока герцог застегнет все крошечные пуговицы на жилете, другой рукой держа листок перед глазами.

В мыслях черте что творилось. Меня мотало от фантазий об уютном доме и маленьких детишках, похожих на Данталиона, до планов Мари на Андрэ и участии в этом аптекаря. Я почему-то не представляла проблему в таком ракурсе и еще больше запуталась. Да и не вязалось покушение в парке с планами ведьм прочесть Книгу Рода. Им вообще не нужно меня убивать. Может быть, Камилла психанула и сделала это со злости? Дескать: «Да гори оно синим пламенем?» Почему тогда её не наказали? Я далека от мысли, что проверни она подобное под носом Аморет, вышла бы сухой из воды. Или наказали, просто я не в курсе?

– Туманный рассказ, – демон дочитал и вернул письмо, – я уверен, что не полный. Очень подробно описаны переживания и ни слова о ритуале травницы. Ты веришь, что твоя мать вот так запросто оставила умирающего младенца чужой незнакомой женщине, и ждала под дверью всю ночь, ни разу не заглянув и не спросив, что она с ним делает?

– А почему нет? – удивилась я. – Убитая горем она едва ли связно мыслила. Вполне могла не запомнить половину. Да и письмо писала гораздо позже. Семнадцать лет прошло. Внизу дата стоит.

Мужскую претензию к эмоциональности рассказа я не приняла. Да, женщины думают и запоминают по-другому. Ощущения нам важнее фактов и мелких деталей. Изабэль больше не могла помочь, все перепробовала и не получилось. Когда больных детей отдают в реанимацию, никто не лезет с вопросами к врачам. Вот так же сидят молча под дверью до утра. Демон не стал спорить, но я видела, что не согласен остался.

– Без толку сейчас страдать над письмом, когда можно найти травницу и все у неё узнать, – примирительно сказала я. – На худой конец, есть Филипп, он тоже там был.

– Ты согласишься, чтобы я вызвал из Ада демона, способного прочитать память твоего отца? – с сарказмом спросил герцог.

– Нет, но покопаться в мозгах травницы, пожалуй, соглашусь.

И даже не будет за это стыдно. В моем мире преступников и свидетелей к детектору лжи подключают, сыворотку правды им колют, технику гипноза применяют. Вряд ли демоны более изощрены в методах добычи информации. В то, что это сильно поможет найти убийцу Изабэль, я не верила. История прошлая, почти забытая. Аптекарь с приворотом гораздо ближе к делу, чем странное исцеление Селесты.

Демон, улыбаясь, застегнул последнюю пуговицу на камзоле и подошел обнять меня:

– Ты меняешься, Стебелек, и мне нравится, как именно.

Лишь бы я потом не ужаснулась, как сила Ада перекроит меня, перестроит и переделает. Мне уже комфортнее с демоном, чем с интеллигентным Туссэном и ласковым Оливье. То ли еще будет. Все-таки первородное пламя текло по венам.

Данталион ушел распорядиться на счет повозки и только потом пригласил меня на улицу. Кучер Оноре зевал на козлах и чесал массивную шею. Так шумно, будто полгода не стриг ногти.

– Мадемуазель, – кивнул он мне, почти не удивившись. Не в первый раз я куда-то срывалась из дома после заката. А вот на месье Делорне кучер смотрел настороженно. Еще бы. Пара поездок вместе, и все с приключениям. Успокоить его сейчас мне было нечем. Не доброго здравия ехали желать аптекарю.

– К месье Дюрану, – распорядилась я и уселась в повозку рядом с Данталионом.