- У вас тут на севере слишком холодно, - буркнул Монту, зарываясь в шкуры, которые он меня буквально заставил взять. - Неудивительно, что мозги у тебя плохо работают - замерзают.

Монту оказался тем еще мерзлякой. Конечно, шкуры я и так бы взяла, но из-за худосочного Монту брать их пришлось в два раза больше.

Всё верно, неделю назад мы покинули деревню, а всё потому, что терпеть Зов стало попросту невыносимо. К боли теперь примешивалось сексуальное желание. Особенно было плохо по ночам, когда приходилось просыпаться почти каждый час и пытаться хоть как-то справиться с тем, что всё тело выкручивало и потряхивало от едва сдерживаемого желания.

Я долго упрямилась, а Монту лишь смешливо поглядывал на меня, каждый раз проходясь по моим умственным способностям, которых, по его словам, нет совершенно. Так что мне пришлось сдаться. Хотя изначально я хотела дождаться весны, чтобы не бродить по холодам.

Лазарус с нами не пошёл. Я даже удивилась в тот момент, ведь поначалу мне показалось, что его очень сильно заинтересовало всё происходящее, но в какой-то момент колдуна словно подменили.

Он стал общаться со мной намного прохладнее, да и на порог пускал с такой явной неохотой, что мне и самой вскоре расхотелось приходить в гости. Да и остальные жители заметно охладели ко мне. В мгновение ока я стала человеком, на которого толком никто не обращал внимания.

Поначалу я не понимала, что произошло, но потом, когда мы с Монту уже покинули деревню, догадалась, что всё дело в коте. Не знаю, что он там им всем наговорил, но эти люди постарались сделать всё возможное, чтобы я ушла скорее.

Было обидно. Я поняла, что они все просто переживали за меня, но мне хотелось попрощаться всё-таки нормально.

С Монту я тогда не разговаривала целый день, показывая тем самым, что я думаю по поводу его поведения. Кота такой бойкот не впечатлил, о чём он мне всю дорогу и выговаривал.

Пока костер разгорался, поглядела в сторону Пояса. Да, сегодня мы до него дошли. Раньше, в прошлой жизни, при упоминании слова «Хаос» я всегда думала о нём как о чем-то фиолетовом. Не знаю даже почему, но Хаос у меня всегда ассоциировался именно с этим цветом.

Здесь же он был серым, с черными и белыми линиями. Да и не совсем понятно было, почему именно Пояс, если в реальности я видела перед собой самую натуральную стену. Она возвышалась прямо до неба, исчезая в вышине и сливаясь с такими же серыми облаками. В месте стыка видны были молнии, и до нас долетал едва уловимый грохот. Было похоже на то, будто где-то вдали катится по рельсам поезд.

Опустив голову вниз, стала более пристально рассматривать Пояс. Черные и белые полосы медленно перемещались, смешиваясь. Было очень похоже на то, как ведет себя мыльный пузырь. Только пузырь обычно цветной, а здесь он монохромный, плюс серый цвет.

От стены веяло чем-то таким, отчего у меня подрагивали руки.

- Скажи, Монту, а как ты прошёл Хаос? Там, где ты жил, он тоже есть? - спросила, осторожно вытаскивая из костра горшочек с нашим ужином.

Монту высунул морду наружу и, прищурившись, осмотрел находящуюся неподалеку стену. После этого он зевнул во всю пасть, а затем накрыл лапой нос, поглядывая при этом в мою сторону.

- Он есть везде. Для меня он неопасен, так как моркоты и сами порождения Хаоса. Конечно, нехорошо, что чистая стихия всё больше и больше просачивается в этот мир. Впрочем, люди сами виноваты, что Хаос проник сюда, - Монту фыркнул, прикрывая глаза. - Я же говорю, что вам для начала надо научиться пользоваться тем, что у вас внутри головы, а уж потом что-то делать. Вы же обычно сначала делаете, а потом, изредка, правда, пытаетесь думать. Получается это у вас скверно.  Взять хотя бы тебя. Я же говорил, Зову сопротивляться бесполезно. Нет, пока в обморок падать не стала, с места не сдвинулась. И зачем тот, кто создал вас, наделил мозгами, если вы ими всё равно пренебрегаете?

Я молча слушала. У Монту тема ума у людей была любимой. Он мог часами рассказывать, что думает о нас. Было порой забавно. Иногда мне казалось, что он на самом деле даже любит людей, просто любовь свою вот так показывает. Ну, бывают же такие характеры.

Зато я узнала, что он хоть и ворчит, но безумно любит, когда его гладят за ушами. Он даже затыкается в тот момент. Чем я иногда и пользовалась, когда мне надоедало слушать его брюзжание. Как старый дед, в самом деле.

- А что там внутри? - спросила, перебивая кота. Он, оседлав конек, мог и не заткнуться, если не сбить его с мысли.

Монту глянул на стену и снова зевнул. Вечер медленно перетекал в ночь. Стало холоднее.

- Лес там, измененный Хаосом. Твари всякие разные. Если не будешь слушать меня и держаться поблизости, точно быстро пересечешь пределы. А еще реки, горы, долины. И всё это изменено.

- Что? Совсем?