- Иллиадар, - тихо прошептала я, подумав, что нужно срочно умыться. - Ты как?

Открыв глаза, отстранилась, стараясь не замечать разливающееся по венам возбуждение. Оно пока еще было небольшим, но я была уверена, что моё желание очень скоро превратиться в бушующее пламя. Мне даже прислушиваться к себе не нужно было, чтобы ощутить, как в солнечном сплетении взбухает огненный цветок, пульсирующий, словно второе сердце. Уже скоро, но время пока что есть.

- Чувствую себя отлично, но сильно шевелиться не стал, решив, что ты захочешь сначала убедиться, - ответил Иллиадар и с явной неохотой убрал руку.

Я тут же встала, потерла глаза, пригладила волосы и склонилась над спиной стража, откидывая в сторону одеяло. На месте ран можно было увидеть молодую целую розоватую кожу. Осторожно потрогав её, убедилась, что кожа хоть и молодая, но уже достаточно крепкая.

- Ничего не болит? - спросила, пальцами ощупывая свежие шрамы. Правда, я была уверена, что очень скоро от них не останется и следа.

Иллиадар пошевелился, поднимаясь. Он покрутил раненой рукой, потрогал шею, потянулся, хрустнув при этом позвонками.

- Всё отлично, - ответил он, переводя на меня взгляд.

Я же постаралась поскорее отвернуться. Страж был до сих пор обнажен и, даже забыв про его утреннюю бодрость, я бы не смогла не заметить, что он возбужден.

- Тогда одевайся, будем завтракать, - бросила я, осматривая окрестности при свете дня. Барьер до сих пор окружал нас, даже не думая исчезать.

Я ощущала, что Иллиадар смотрит на меня, но оборачиваться не спешила. Спустя пару минут барьер исчез, словно растворяясь в воздухе. Я тут же поспешила в сторону леса, отчего-то полностью уверенная, что страж не снял бы защиту, если бы поблизости оставалось что-то опасное.

Уже возвращаясь обратно, я подумала, что в этом путешествии у нас с каждым новым днём возникает всё больше вопросов. Не скажу, что это мне совершенно не нравилось, но иногда я ощущала себя беспомощным несмышленышем, которого кинули в быструю реку, при этом с уверенностью, что я обязательно научусь плавать и уцелею. Это вызывало раздражение. Но был еще и странный, совершенно не свойственный мне интерес: а что там, за следующим изгибом этой безумной реки?

 До ночи оставалось еще далеко, а Иллиадар вдруг начал резко спускаться. Я тут же с тревогой принялась оглядываться. С того дня, как на нас в воздухе напали, летали мы с оглядкой, а я так и вовсе при любом непонятном телодвижении стража напрягалась, боясь повторения истории с летающими птеродактилями этого мира.

Да и внизу спокойствия не было. И пусть мы больше так глупо не попадали, но напряжение росло с каждым днём, отчего я чувствовала себя вымотанной и нервной. К тому же я ощущала, что если так пойдет и дальше, то я не смогу сдерживать себя. Это чем-то отдаленно напоминало ожидание. Внутри то и дело что-то замирало, а потом давило, отчего мне иногда казалось, еще немного- и я задохнусь.

Это заставляло меня часто посматривать на стража с определенными мыслями. Находиться рядом становилось всё более болезненно, но и удалиться от него я не могла, так как ощущала, что попросту не смогу этого сделать.

Мои мысли оборвались в тот момент, когда страж опустился на землю, стараясь не задеть крыльями деревья. Поляна в этот раз была маленькой. Я тут же привычно огляделась. Мне уже стали знакомы такие зоны стабильности. Обычно на такой поляне что-нибудь лежит, что не даёт Хаосу полностью овладеть этим местом. Это может быть просто столб или поваленное дерево, или даже простой пенек. Я пока толком не разобралась, отчего появляются такие области, и Монту признался, что он тоже объяснить не сможет. Сказал что-то про крупицы Порядка, которые неизменно бывают в любом месте Хаоса. Никакой определенной закономерности в их появлении не имеется, но они обязательно везде присутствуют. Что-то вроде того, что во всем плохом обязательно есть капля хорошего и, наоборот, во всем хорошем обязательно найдётся хоть частица зла. Своеобразное равновесие, необходимое, чтобы Хаос не смог пойти вразнос.

На этот раз ничего бросающегося в глаза я не увидела. На мой взгляд, совершенно непримечательная поляна, которых и в обычном лесу тысячи.

Спрыгнув вниз, тут же отвернулась, уже зная, что Иллиадар сейчас обернется человеком. В таких случаях он оставался обнажённым, а у меня и так нервы пошаливают.

- Кажется, мы наконец достигли стены, - сказал Иллиадар.

Я сначала не поняла, но когда до меня дошло, то я резко обернулась. Правда, в тот же момент смутилась и опустила голову. Не скажу, что это сильно помогло - перед глазами по-прежнему стоял Иллиадар с обнажённым торсом.

Сделав пару вдохов и выдохов, суетливо принялась искать, из чего бы нам сделать костер.

- Я ничего такого не видела, - максимально безразлично сказала я, сделав над собой усилие. Вроде бы голос не дрожит. - С чего ты взял?