Дед согласно кивнул, и они ушли, забыв и про меня, и про ошеломленных учеников. Похоже, у них накопилось много больных тем.

– Чем тут кормят? – подойдя к столу, справилась у озадаченных парней и вспомнила, о чем хотела спросить: – А где остальные? Маловато вас осталось.

– Учитель их не взял, – пояснил младший, во все глаза рассматривая мой камуфляж. – Мы уже видели такую одежду.

– И нам выдали, на бедность, – пошутила я и тут же об этом пожалела.

Витерс мгновенно принял это на свой счет.

– Извини, Варьяна, – виновато посмотрел он, явно не собираясь судить меня за своевольство. – У меня с собой нет денег, но отец обещал положить гонорар на твой счет в банке. Он думал, мне придется еще пять лет на свиных ножках ходить…

– Ты меня тоже извини за то, что сделала это без спросу. Но понимаешь, в чем дело… я тогда не была уверена, что сумею тебе помочь, и боялась дать пустую надежду. А потом ты спал, а меня забрали…

– Куда? – изумился он. – Мне сказали, что ты поехала к родителям.

– Нет. У учителя меня забрала команда инквизиторов и повезла на остров Тегуэнь. – Никакого желания врать и выгораживать бывших подопечных Данерса я не испытывала. – Им выгодно, чтобы сильные целители работали там.

– И ты сбежала? – неверяще вытаращился мой пациент. – Там же самые мощные маги.

– Не сама, мне помогли. Не всем нравится, когда за лечение или за выращенную ногу человек должен расплачиваться всю жизнь. А куда Хаттерс дел учеников?

– Тебя интересует Нейлорс? – хмыкнул Витерс. – Он сейчас дома. Мы с ним братья по матери. И Звена он взял с собой погостить.

– Тогда почему ты не поехал домой? Ведь твой отец – князь, разве он не сумел бы тебя защитить?

– Я только сейчас понял, что меня надо защищать, – невесело усмехнулся Витерс, и мне стало понятно, насколько он рассудительнее старшего брата, – но мне хотелось уехать. Возможно, ты не знаешь…

– Мне об этом известно, – остановила я его и тихо вздохнула. – И поэтому я хотела рассказать тебе один случай из истории того мира, где жила раньше. В те времена страной правил очень жестокий царь… правитель. Недовольные его делами знатные тэйны устроили заговор и попытались убить тирана. Не лучший способ решения проблем, и им он не удался. Нескольких бунтарей казнили, остальных сослали в холодные края копать руду. И, разумеется, их лишили всего – званий, имущества, они стали практически рабами. Один из них до этого ухаживал за простой девушкой, почти служанкой, но она ему решительно отказывала. А когда узнала, как сурово его наказали, дошла до самого царя и добилась позволения поехать за ним в Сибирь.

– Зачем? – не понял Витерс.

– На самом деле она его любила, – вздохнула я, вспоминая пронзительные кадры фильма, потрясшего меня в одиннадцать лет, – но не желала выходить замуж за богатого, чтобы его не попрекали таким выбором. Кстати, она поехала не одна, несколько эйн вместе с ней оставили роскошные дома, удобную жизнь, полную развлечений, и даже детей, и поехали за мужьями. Дед, помню, сказал тогда, что поступили они, конечно, глупо, но за таких женщин и жизни не жаль.

– Мудрый твой дед, – заявил Бронк, явно считавший, что подошел незаметно для меня, – а женщин очень жалко. Натерпелись, поди. Но когда знаешь, что такие бывают, то можно ждать и верить, что и тебе однажды повезет, и уже не страшны любые невзгоды.

– Тебе уже сто с лишним, а ты все ждешь, – заметил Жиньос.

– Потому что у меня уже была такая, – грустно признался повар и, поставив передо мной блюдо с едой, присел на соседний стул. – Но я тогда был молод и глуп. Мы уже в храм собрались, деньги на праздничный ужин почти накопили, всех друзей хотели позвать… Да подвернулась бойкая красотка… закрутила, задурманила… а пришел в себя – ни денег, ни любимой девушки. Деньги я сам на ветреницу потратил, колечками и сережками одарил, а любимую друг увез. Не знаю, как уговорить сумел… наверное, меня ей показал. Вот с тех пор и живу один, а вам рассказываю, чтобы головой думали, какой путь для вас важнее. Всю жизнь жить в радости рядом с верной женщиной или на таких вот стрекозок разменяться.

– Тефия не такая, – мрачнея, буркнул Витерс и попытался встать из-за стола, но мне не хотелось заканчивать разговор на этом.

Мало ли какие у него сейчас начнут рождаться идеи? О том, что человек в таком состоянии опасен, и прежде всего для самого себя, я знаю не понаслышке. Одногруппник устроил показательное выступление, когда его девчонка ушла к другу.