Смех Шейны стих резко, как отрезанный, но я про нее уже не думала, внезапно оказавшись в центре небольшой кучки моряков, по местной моде одетых в яркие желтые костюмы и банданы. Они не стояли без дела, в руках у каждого были щетки и тряпки, и вместе со мной все дружно мыли палубу, какие-то лесенки и двери.

– Идут, – шепнул кто-то из моих подельников, и, невольно оглянувшись, я увидела знакомую троицу – Данерса и его сопровождающих.

Они неторопливо шагали к стоящим неподалеку плетеным креслам, и мы как по команде, не переставая шуршать, двинулись туда же. Я отлично понимала, что смотреть на инквизитора нельзя, но не могла удержаться и хотя бы искоса не поглядывать в ту сторону.

И очень скоро осознала, что рассмотреть подробнее ничего не удастся. Его лицо было скрыто мутной пеленой, словно на запрещенном фото. И даже глаз больше не было видно, Дан брел, низко опустив голову.

Возле кресел мы оказались почти одновременно, на миг приостановились, пропуская пассажиров, и сразу двинулись дальше, к лесенке на нижнюю палубу.

От места встречи я стояла дальше всех, загораживая собой остальных, и не успела ни увидеть, ни понять, как они провернули рокировку. Но вскоре уже торопливо спускалась по лестнице, поддерживая окутанного мороком Данерса. Его необычайно покорных стражей вели мои спутники.

Последняя тройка моих подельников осталась на верхней палубе, удобно расположившись на облюбованных сопровождающими сиденьях. Понять, в какой миг они скинули личины матросов, меняя на новые, было практически невозможно, и теперь я беспокоилась лишь о том, как мы покинем судно.

Но вскоре осознала, что шеоссы предусмотрели все тонкости. В какой-то момент мы вдруг стали для всех невидимками, и когда добрались до левого борта и скользнули в воду по явно не случайно забытому кем-то тросу, это не заинтересовало ни одного из снующих по судну матросов и стюардов.

Несколько минут мы просто неподвижно лежали на воде, провожая взорами быстро удаляющуюся кипу парусов, потом, сбросив все личины, скользнули в дельфиньи шкуры.

А в следующий миг меня требовательно тряхнули за плечо, и я открыла глаза, с изумлением рассматривая улыбавшуюся Шейну.

– Теперь они справятся и вдвоем, – объявила она.

– А те трое?

– Немного посидят и пойдут в свою каюту. Специально попадутся соседям на глаза, вывесят табличку «не беспокоить» и запрут за собой дверь.

– А потом? – Уже понимая, что больше этих пациентов никто не увидит, я все же хотела понять, как могут исчезнуть со шхуны три копии магов, если им нельзя оставлять след мощного энергетического выброса.

– В иллюминатор выскользнут три невидимые змейки или вылетят три птицы… – спокойно пояснил Винк и вдруг смолк, не окончив фразу.

– И? – Я переводила взгляд с одного на другую и по их нахмуренным лицам понимала, что произошло нечто непредвиденное.

Но вовсе не тут, на аржабле, и даже не на Тегуэне. А, скорее всего, в море, где их доппели с усыпленными стражами и Данерсом мчатся к безымянной скале. А я даже спросить ни о чем не могу, понимая, что все внимание шеоссов сейчас там.

– Варья, – глухо пробормотал Винк, – веди аржабль, сейчас Санс придет…

Он смолк, а я ринулась к оконцу. Вызвала себе стульчик, закрыла глаза и попыталась влиться в сознание летуна.

Получилось не сразу, оно упорно ускользало, ища недавнего ведущего, но я не сдавалась. Вспомнив опыт угона аржабля, все настойчивее подменяла устранившегося Винка, уже тепловым зрением летуна осматривая розовые полоски волн и пылающую точку на горизонте. В первый момент я еще сомневалась, что это и есть та скала, к которой мы летим. Судя по моей памяти, камни в море обычно довольно прохладные.

Однако вовремя вспомнилось, что тут неподалеку экватор, время к закату, а черный цвет притягивает тепло, следовательно, островок не мог не прогреться. И я уже увереннее потянула туда аржабль, добавив ему энергии.

Он наконец подчинился, прибавил скорость и рванул к скале с таким же нетерпением, какое бушевало в моей душе.

Однако причалить мне не доверили. Откуда-то возник Винк, похожий отсюда, из глубин чужого ощущения, не на шеосса, а на огромного слона с хоботами вместо рук, которыми он крепко обнял летуна и твердо направил вниз, деликатно выталкивая меня из общего сознания.

Но я и не спорила, отпустила управление и поспешила распахнуть глаза.

– Умница, – одобрительно смотрела на меня слегка побледневшая Шейна. – Отлично справилась.

– А что там случилось? – не выдержала я, оглядывая набившийся в капсулу народ.

Кроме деда, добавились Хаттерс, Санс и незнакомый мне немолодой маг.

– Я Линтерс, – заметив мой взгляд, представился он, – коротко – Линс. Я был грифоном Рэйльдса.

– В следующий раз предупреждайте, – оскорбленно рыкнул дед. – Иначе обижусь.