Ага, зато он общительный, я даже не удержалась от улыбки.

— Я просто задумчивая. Сегодня произошло кое-что… — я все-таки рассказала ему о встрече с незнакомцем.

Лекс помрачнел еще больше.

— А почему ты мне сразу не сказала?

— Я думала, тебе будет неинтересно, — честно призналась я.

А он на миг даже в лице переменился.

— Марин, меня вообще-то тоже это касается. Этот тип ввалился в нашу комнату и теперь еще какие-то тайные интриги плетет. И не зря ведь он объявился именно тогда, когда меня рядом с тобой не было, — Лекс даже начал злиться. — И как он сказал? Он где-то поблизости? Точно кто-то из местных. Ну посмотрим-посмотрим… Ладно, — все же сменил тему, — пора спать. Завтра довольно тяжелый день. Назначенный нашей группе старший куратор, как я слышал, довольно лютый. И обязательно завтра устроит смотр драконов. Как бы твой мелкий чего не выкинул.

Мне заранее поплохело. Гринфрог запросто может чистосердечно наговорить гадостей куратору прямо в лицо. Хорошенькое же это будет начало учебы…

— Но ты не переживай раньше времени, — Лекс окончательно погасил свет и лег спать. — Думаю, твой дракон поймет всю важность хорошего поведения и не станет буянить. В любом случае до первой сессии вас никто отчислить не сможет.

— Хоть что-то радует, — вздохнула я, забравшись под одеяло.

Но сон не шел. Минуты текли одна за другой, и взбудораженные мысли никак не хотели успокаиваться.

— Лекс, ты спишь? — тихо позвала я.

— Нет, — так же тихо ответил он.

Я хотела спросить у него, почему он мне врал, но не стала. Все-таки во время его ответа хотелось видеть взгляд и выражение лица. Как и во время возможного разговора о судьбе Клементины. Так что эти вопросы я оставила на потом.

— Как тебе наша группа?

— Честно? Не очень. Команды из нас точно не получится. Вообще не представляю, как будем проходить групповые испытания.

— Так, может, постепенно сдружимся.

— Это вряд ли. Но я буду только рад, если я ошибаюсь, а ты окажешься в итоге в этом права. Хотя, скорее, все же наоборот.

Я не стала ничего отвечать. Все же мне пока хотелось верить в лучшее.

Накануне вечером я очень надеялась, что первый день учебы пройдет спокойно. Но Гринфрог уже с утра пораньше успел показать себя во всей красе. Резко открыв глаза от громкого шума, я тут же перепугано вскочила с кровати. Лекс тоже проснулся и первым ринулся в ванную узнать, что вообще происходит.

Картина нам предстала идиллическая. Видимо, пока мы с Лексом спали, мой мелкий пакостник разлил по полу в ванной жидкое мыло и галантно пригласил Клементину покататься на этом сымпровизированном катке. И разбудил нас именно грохот шкафа в ванной — видимо, «фигуристы» в него случайно врезались. Но парочка вела себя совершенно невозмутимо. Клементина изящно выписывала пируэты, а Гринфрог катался на животе, отталкиваясь лапами и попутно заливая, что это сложнейшая техника, прямо высший пилотаж, доступный лишь избранным. Оба дракончика уже были изрядно вымазаны в мыле, бутелечки из опрокинутого шкафа валялись по всей ванной. С порога оглядывая царящий разгром, я пробормотала:

— Надеюсь, мне это снится…

— Слушай, мелкий, я тебе что вчера сказал? — Лексу происходящее тоже ни разу не понравилось.

Но Гринфрог от него лишь снисходительно отмахнулся, мол, отстань, холоп, царь занят. В конец разозлившись, Лекс двинулся к дракончику. Опасаясь смертоубийства, я поспешила следом. Вот только скользкий пол рассудил все по-своему… Чтобы не упасть, нам с Лексом пришлось держаться друг за друга. Попытки сохранить равновесие приводили к тому, что нас только мотало из стороны в сторону.

Еще и мелкий безобразник поддавал жару:

— Мда, ну что тут скажешь, сразу видно, что дилетанты. Ни мастерства, ни изящества, ни природной грации. Марина, конечно, еще сойдет, она хоть красивая, а вот Лекс совсем плох, — дракончик с укором покачал головой. — Громила неповоротливый, ты бы хоть пару уроков чего-нибудь взял. Балета, к примеру, — и издевательски захихикал. — Ой, какой кошмар, зря представил, Лекс в балетной пачке — мне теперь это в кошмарах будет сниться.

Но то ли Лекс не знал, что такое балет, то ли у него был приступ тотального миролюбия — он даже уже не злился. Нам наконец-то удалось более-менее сохранять равновесие. Стоять на месте, правда, не получалось, пришлось потихоньку скользить по комнате — и вправду почти как на катке. Лекс бережно держал меня за талию, улыбался.

— Немного сумасшедшее утро, не находишь?

— Ага, многообещающее начало дня, — мне пришлось ухватиться за его плечи, чтобы не растянуться на полу.

Со стороны, наверное, ну очень походило на объятия, Гринфрог даже забурчал недовольно: